Аномальная зона

Шамрай совершенно утратил ощущение времени и реальности и позже ни за что не смог бы определить, сколько пролежал в багажнике. Но наконец машина остановилась, крышка над головой поднялась и даже сквозь ткань мешка на голове проник влажный лесной воздух. Те же крепкие руки подхватили его, выволокли из багажника, как мешок с картошкой, и швырнули на мокрую землю.

Моросил дождик.

Виктора пнули башмаком. Сперва в живот, затем сзади, по копчику, и так несколько раз подряд. Экзекуция совершалась в полной тишине, и после бог знает какого по счету удара Шамрай почувствовал: все это происходит не в этом мире и не с ним. Просто он уснул на диване перед телевизором и видит паршивый сон.

— Харэ! — послышалось где-то над ним.

Удары прекратились.

— Поднимите его, — приказал тот же голос, и, несмотря на свое полуоглушенное состояние, Виктор сообразил, что говорит тот самый брюнет в пальто, который явился к нему, назвавшись сотрудником уголовного розыска.

Его снова подхватили под руки и поставили на ноги. Виктор расслабил колени и, когда его отпустили, опять повалился на мягкую влажную землю.

— По фэйсу, надеюсь, никто не додумался лупить? — поинтересовался брюнет.

— Цел его фэйс, — прозвучало в ответ.

— Поднимите еще раз. А ты, козел, стой, не падай…

Шамрай подчинился и, когда его подняли снова, выпрямился. Босые ступни пронизал холод мокрой земли. Он машинально переступил с ноги на ногу.

— Все понял? — спросил брюнет.

Мешок, который натянули на голову Виктору, оказался довольно плотным, хоть и из светлой ткани. Сквозь нее он видел только мужской силуэт. Голова болела по-прежнему, ныло избитое тело, холод и страх наполняли его тело от пяток до макушки.

— Что я должен был понять? — выдавил из себя Шамрай.

— Чего стоит твоя жизнь на этом свете. Понял?

— Н-ну да…

— Мы тебя почти неделю пасли, Шамрай. И знаем про тебя даже такое, что ты сам хотел бы забыть. Когда-то тебя уже слегка поучили уму-разуму, было такое?

Лай, хриплое рычание, лязг цепи, влажность и замкнутое пространство…

— Было.

— Значит, ты ничему не научился. Или все-таки научился?

— Чего вы хотите от меня?

— Научился, сука, или нет?

Сейчас последует удар. Но удара не было — те, что стояли по обе стороны, просто встряхнули его.

— Научился.

— Не похоже. Лезешь, куда не просят. Что она тебе сказала?

— Кто?

— Выключи придурка, мудак! ЧТО ОНА ТЕБЕ СКАЗАЛА?

— Кто, о ком вы…

— ЧТО ОНА ТЕБЕ СКАЗАЛА? ГДЕ ОНА БЫЛА? ЧТО ОНА ТАМ ВИДЕЛА?

В других обстоятельствах Виктор, возможно, еще долго гадал бы, о ком речь. Но сейчас вдруг все ясно и четко понял.

— Вы о Тамаре? — Он выдержал короткую паузу. — О Томилиной?

— Молодец, — похвалил его брюнет, которого Виктор по-прежнему не видел, но его внешность, пусть и лишенную особых примет, запомнил навсегда. Этот утренний гость до конца дней будет стоять у него перед глазами, он сможет узнать его среди сотни тысяч других людей. — Продолжай в том же духе. Ты давно с ней знаком?

— Вообще не знаком. Несколько недель назад она сама пришла ко мне в редакцию…

— Знаю, знаю. Наплела тебе сорок бочек арестантов про какую-то гребаную хрень, где будто бы люди исчезают, а потом возвращаются без мозгов.

— Без памяти… Частичная амнезия…

— Один хрен — мозги, память! Больше ничего она тебе не говорила?

— А что она должна была сказать?!

— Где была, например. Кого видела. Что видела. Что-нибудь особенное, специальное, секретное. Ты же у нее в больнице был, расспрашивал. Там же и менты крутятся. О чем они с ней болтают? О чем ты с ней говорил? Давай, вспоминай, вспоминай, лошара, а то мы тебя прямо тут и прикопаем!

Это неправда. Такого просто не бывает. Все это происходит с ним в каком-то непонятном параллельном мире, в котором он, Виктор Шамрай, никогда еще не бывал, хотя все эти четыре года, работая в газете, только и делал, что писал о нем, чтобы удрать, спрятаться от той реальности, в которую однажды довелось ткнуться мордой. И никогда, ни при каких обстоятельствах не хотел бы туда вернуться.

— Я… я не знаю, что вы имеете в виду… Мы с этой девушкой едва знакомы… Я только… То есть…

— Хорош сопли жевать! Зачем менты возили тебя к Тамаре в больницу? Чтобы ты с ней поговорил по душам?

— Тамара там… Ну, в Подлесном… Она забыла… Нет, потеряла…

— Эти сказки я уже слышал! Чего менты хотели?

— Чтобы Тамара вспомнила меня. А потом и остальное… Она только какие-то обрывки помнит…

— Ну, и узнала она тебя?

— Да.

— Что-нибудь еще вспомнила? Может, какого-то человека?

— Больше ничего. У нее истерика началась… Опер говорил Березовской, что надо искать гипнотизера.

— Вранье! Нет никаких гипнотизеров — одни мошенники. И зон ваших аномальных не бывает! И гребаного параллельного мира, о котором в вашей мудацкой газетенке пишут, тоже нету! Сука! Сука! Сука!..