Аномальные истории

Три вышеупомянутых героя собрались, как бы заезжено это не звучало, на рыбалку, в связи с чем и было заготовлено то, без чего сие действие и немыслимо. Предпочтение получило, как всегда, изделие номер один, а остальному место выделили лишь для того, чтобы не чувствовать себя одинокими и беспомощными. Озеро, не которое лежал путь, оригинальностью обитателей не отличалось, живописностью тоже, но всё же, было весьма привлекательно, не только обилием поросли по берегам, но и чистотой, что в наше время, согласитесь, большая редкость. Трудно сказать, с каких пор, вероятно издавна, ещё с момента своего возникновения, оно упорно привлекало к себе любителей жареных карасей со всей округи. Но вот беда: ловля рыбы традиционными способами не давала положительных результатов, хоть она и была. Об этом можно было судить по обилию мальков в литоральной зоне, а также по шуршанию камышей, живописным всплескам и кругам на воде, но даже в браконьерские снасти, подлая не шла. Что уж тут говорить про удочки, донки и прочей ерунде. Старожилы давно забыли, кто-то из них давно умер, молодому поколению история родного края до фонаря, но ходили вялые слухи о том, что водоём появился в современное время, когда бушевали торфяные пожары 72 года прошлого века. Яма, после выгорания торфяного массива, быстро заполнилась водой и постепенно обзавелась соответствующей флорой и фауной. И то, и другое, активно переносится водоплавающими птицами и вольным ветром: икрой и семенами. Да и других разносчиков — любителей хватает, которые запускают в воду, не только пустые бутылки. Видимо, всё дело было в особой прозрачности воды: без мути, слегка коричневатая и мягкая, почти маслянистая, с большим содержанием йода, но как всё это увязать, с нежеланием ловиться и позировать на крючке — неизвестно. Глубина озера, так же не подкачала — очень большая, а на дне обнаружилось присутствие коряг и деревьев, причём, в масштабе небольшого леса. В связи с вышеперечисленным, ловля законным способом, заранее обречена на провал. И незаконным — тоже. Впрочем, оставалось ещё одно средство — динамит. Но это уже не просто хулиганство — его достать надо, со всевозможными вытекающими последствиями уголовно-процессуального характера, а могут припаять хранение и незаконное использование взрывчатых веществ, или ещё, чего похуже, вроде подготовки к террористическому акту. У наших персон ничего такого не было, и ни о чём подобном они не помышляли. Единственное при себе средство, способное снести башню, использовалось, исключительно по назначению. Не поить же килек водкой. Одно осмысленное желание, будоражившее умы, находилось далеко: и от рыбалки, и от местных красот — обещанная добавка, в ненасытные чрева, очередной порции горючего. Опрокинув на грудь солидную дозу спиртного, спортсмены принялись разбираться с неподдающимися снастями, с которыми, не так то просто справиться: то удочка не раскладывается, то не складывается, то червяки, свиньи, расползаются — подготовка к рыбалке, напоминала шаманские пляски с бубном. Барабан, с успехом заменял ржавый таз, валявшийся тут же, на берегу и об который все регулярно спотыкались, но убрать не догадывались. Священнодейство, несмотря на все препоны, подходило к логическому завершению: препятствия преодолены, нехитрые орудия лова помещены в воду, а насадка, за ненадобностью, выброшена туда же — видимо, в качестве прикормки, а может быть, в виде широкого жеста. Такие изыски, как подсачник, к примеру, или садок — вообще не были, не только в арсенале, но похоже, и в лексиконе. Стараясь побыстрее избавиться от самого неприятного в рыбной ловле — возни с её атрибутами, они так спешили, что совершенно забыли про то, ради чего, собственно, сюда и приехали. Вовремя опомнившись, борцы с зелёным змием не позволили произойти непоправимой ошибке, и заключительная часть балета на берегу прошла, по заранее запланированному финалу. Это был вполне предсказуемый занавес: трое влюблённых в рыбалку парней, сидели бок о бок, поддерживая друг друга, на фоне живописного заката — центральный был опорой для триптиха. Со стороны, вся композиция, по-русски выглядела очень неприлично, с точки зрения сегодняшнего поколения, вскормленного современным телевидением и незнакомого с традициями древнеславянского быта. Извращённый цинизм голубого экрана не оставляет места бескорыстию настоящей мужской дружбы, скреплённой сывороткой правды. Как это похоже на Аргентину: слева Педро, справа Гомес — впереди фьорд, полный несознательной сельди, со стороны которой, ни любви, ни внимания. В дислокации персонажей нет ничего удивительного — это народный контроль. Будешь валяться в стороне — останешься без горячего. Вова встряхнул головой, как будто прогоняя наваждение и, кое-как, поднялся, в результате чего, остальные упали, потеряв основание для опоры.

— Всё! Надоело! — он топнул ногой, как застоявшийся конь. — Мы рискуем остаться без ухи.