Анонимная страсть

— Но со мной все в порядке.

— Ты… ты уверен?

— Совершенно.

Он повернулся к двери, ведущей в гостиную. Он уже подозревал, кто ждет его там, но очень надеялся, что ошибается. Он отдал бы все, лишь бы это был кто‑нибудь другой. Но когда он вошел в гостиную, его худшие опасения оправдались.

У камина стоял мужчина и рассматривал семейные фотографии. Он, очевидно, не слышал, как вошел Трей, чему Трей был рад, потому что ему нужно было время, чтобы решить, что сказать нежданному гостю.

В этом мужчине не было ничего отталкивающего. Ничего, что могло бы навести на мысль о том, каким подлецом он мог быть. Любой сказал бы, что это очень милый старик.

И Трей знал, почему он здесь. Это было делом рук Сейдж. Поэтому она так нервничала. Она знала, что он не хочет впускать этого человека в свою жизнь, и все же поступила по‑своему.

— Вам здесь не рады, — холодно сказал Трей.

Его отец обернулся. Он молча разглядывал сына, потом сказал:

— Я вижу, что в чем‑то ты похож на мать. Эта железная решимость на твоем лице так напоминает ее.

— Вы не имеете права говорить о моей матери.

Его отец кивнул:

— Я понимаю.

— Тогда что вы здесь делаете?

— Я приехал увидеться с тобой. Я думал, что нам давно пора было это сделать.

Трей покачал головой.

— На похоронах матери я сказал вам, что не хочу вас больше видеть. Почему вы решили, что что‑то изменилось?

— Это я пригласила его приехать, — послышался голос Сейдж.

Трей повернулся к ней.

— Тебе не следовало этого делать. Ты сама не понимаешь, во что вмешиваешься.

Она взглядом молила его понять ее.

— У нас только одна жизнь. И, сделав что‑то, ничего уже нельзя изменить. Второго шанса не будет. Не лишай себя возможности снова обрести семью.

— Не злись на нее, сын. Она сделала это потому, что думала, что так будет лучше для тебя.

— Я вам не сын. Вы отказались от меня много лет назад.

Трей повернулся и направился к двери, но Сейдж схватила его за руку.

— Пожалуйста, просто выслушай его, а потом можешь уйти.

— Нет. Я ничего не хочу слушать. У него было почти тридцать лет, чтобы сказать мне это. А теперь слишком поздно.

— Я хотел сказать тебе это… — Голос его отца дрожал от волнения. — Но твоя мать… она не позволяла мне видеться с тобой.

— Это ложь. Она никогда бы не прогнала вас. Она говорила мне, что вы даже не отвечаете на ее звонки.

— Ты слышал только ее версию этой истории. Но у меня есть другая. Я приезжал повидаться с тобой, но она не впускала меня в дом. Она говорила, что ты в школе. Или гостишь у друзей. У нее всегда была наготове причина, почему я не могу увидеться с тобой. Мы спорили с ней. Похоже, в конце мы только это и делали. Она угрожала увезти тебя туда, где я никогда тебя не найду.

— Я вам не верю.

— Но она сделала это. Она увезла тебя, и мне понадобился год, чтобы найти вас. Тебе тогда было лет шесть. Она переехала в Париж и остановилась в маленькой квартирке.

Трей хотел было возразить, но тут в его памяти всплыла эта крохотная квартира, которую он так ненавидел.

— Вот видишь, ты это помнишь. Твоя мать хотела наказать меня. И ее самым мощным оружием было разлучить меня с тобой. — На глазах у его отца выступили слезы. — Когда я нашел вас, мы страшно поругались. Соседи даже вызвали полицию. И в конце концов я согласился, что буду держаться на расстоянии, если она вернется в шато, где, как я знал, будут люди, готовые позаботиться о твоей безопасности.

Могло ли это быть, что его отец не был таким негодяем, которым называла его мать? У Трея голова шла кругом.

— Я не хочу слушать вас, — сказал он, потом повернулся и вышел из комнаты.

Сейдж побежала за ним и догнала его у лестницы.

— Трей, не уходи. Мне жаль, что я пригласила твоего отца. Мне не следовало делать этого. Давай забудем обо всем и отправимся на банкет. Это будет идеальным окончанием…

— Стоп. — Он уже не мог больше терпеть того, что она смотрит на него, словно он был героем ее снов. — С самого дня рождения ты продолжаешь говорить, что все теперь идеально. Но это не так. Я не идеален.

— Я знаю, что ты расстроен, но мы вместе справимся с этим. Именно так поступают все пары. Они поддерживают друг друга и в горе, и в радости.

Он покачал головой:

— Мы не пара.

Она изумленно раскрыла глаза, словно он вонзил ей кинжал в спину. Ему было тяжело видеть боль в ее глазах, но настало время вернуть ее на землю.

— Сейдж, ты мне очень нравишься. Ты нежная, добрая и заботливая. Ты станешь идеальной женой для какого‑нибудь мужчины. Но не для меня. Я не вписываюсь в твои планы об идеальной семье.

— Это неправда.

— Разве? Ты ведь вызвала моего отца, чтобы мы с ним помирились. Ты мечтаешь об идеальной семье, которой была лишена. И ты ее заслуживаешь. Но я не могу быть ее частью.

По ее щеке прокатилась слеза.

— Ты можешь, если захочешь.

Он покачал головой.

— Ты только что слышала моего отца. Имея таких родителей в качестве ролевых моделей, у меня нет шанса стать идеальным мужем или отцом. Я никогда не смогу сделать тебя счастливой. Тебе будет лучше без меня.

Ему потребовалась вся сила воли, чтобы отвернуться от нее и уйти.

— Но ты уже сделал меня счастливой, — прошептала она.