Анонимное общество любителей морских купаний

Нет, живой де Шатийон был куда выгоднее преступникам, чем мертвый. Вернувшийся следователь по особо важным делам взял бы его в оборот и раздул грандиозный скандал. Еще бы — родич половины европейской знати — соучастник громкого политического убийства! Любая попытка защитить его выглядела бы, как часть коварного сговора. Газетчики съели бы Матье со шнурками от штиблет, а Герхард фон Эберфельд, увенчанный славой, вернулся бы в Вену и занял там надлежащий высокий пост.

— Браво, Владимир, — похлопала в ладоши баронесса, — великолепно. Жаль только, что Савин опять сбежал. Но я уверена, ты все же его поймаешь. Теперь же, надеюсь, мы сможем вернуться к…

В коридоре послышался стук тяжелой палки и прихрамывающие шаги.

— А вот и мадам, — тихо проговорила Женевьева. — Один мой знакомый сказал, что в полдень ее вызвали во дворец…

— Жени, — усмехнулся Андре, — этим знакомым был я!

— Совершенно верно. Но ты же не хочешь сказать, что мы с тобой незнакомы?

Дверь отворилась, и в кабинет с видом полководца, вступающего в захваченный город, вплыла начальница тайной службы его высочества. Она, не размыкая уст, обвела тяжелым взглядом собравшихся, будто прикидывая, достойны ли они ее речей, а затем, сочтя их достойными, заявила:

— С сегодняшнего дня нет никакой мадам Ле Блан!

— Что?! — переспросил Тарло. — Вы все же решили уйти в отставку?

— Черта с два! Черта с два! Я снова на арене! С сегодняшнего дня есть благородная дама Мари де Ле Блан! Вот так! — Она подняла свой кулачище и потрясла им, должно быть от полноты чувств. — Принц изволил пожаловать мне дворянство. Так что, граф, мы, теперь не только родня, но и, как у вас в России говорят: «одного пола ягодицы»!

— О господи…

— И нечего тут глаза закатывать! Сказано тебе: благородная дама, значит, прими к сведению. У меня теперь и герб свой будет, чтоб ты знал.

— Примите мои поздравления, мадам, — проворковала Алиса. — Вы несомненно осчастливили благородное сословие своим появлением…

— И мои… — начала Женевьева.

— Погодите, это еще не все! — благородная дама развернула ладонь. — Вам, граф, за возвращение ценностей короны и собственности казино пожалована рыцарская степень ордена Святого Шарля. Но за спасение родича ее высочества и всего княжества от крупнейших неприятностей она повышена до офицерской степени. Также Леопольд Каринтийский пожаловал вам орден Железной короны III степени за то, что вы любезно убрали адскую машину унего из-под задницы.

— Строго говоря, это сделал мичман Дженовезе, — уточнил Владимир.

— Он уже произведен в следующий чин и награжден за содействие вам. Кстати, он просится в нашу команду. Но об этом потом.

— А почему лишь третья степень? — возмутилась Женевьева.

— Каков эрцгерцог, такова и степень, — отмахнулась госпожа де Ле Блан. — Впрочем, баронесса легко может повлиять на своего несравненного Польди.

— Ябы с радостью. Но он уехал!

— Это поправимо. Ваши темные делишки замяты, не спрашивайте, как — это не ваше дело. В канцелярии его высочества вы можете получить новый паспорт на имя Эдит Шустер. Полагаю, это имя вами еще не забыто. Если желаете, можете отправляться в Минск, Вену, Париж или Рио-да-Жанейро — куда вам будет угодно. Ваших сбережений вполне хватит, чтобы остепениться и безбедно дожить до самых преклонных лет.

— Вот еще! — возмутилась красавица. — Я не арестантка, чтобы просто выставить меня за ворота. Я сама решу, где и с кем мне быть!

— Еще его высочество приказал мне передать вам это, — начальница тайной службы вытащила из шляпки с перьями запечатанный пакет.

— Что это? — настороженно спросила баронесса.

— Ваша рента, Алиса. Тысяча франков в месяц. Вам, мадемуазель Женевьева, тоже пакет — здесь рента в полторы тысячи. Вас, Андре, его высочество просил зайти к нему после обеда, он лично желает огласить свою волю.

Камердинер молча склонил голову.

— Но как же так! — попробовала возмутиться Алиса, — почему мне лишь тысяча?!

— Смотритель железной дороги за эти деньги работает с утра до ночи, — одарив красавицу не слишком любезным взглядом, отбрила Мари. — Впрочем, я уверена, вы сможете добиться большего, если пожелаете. Да, вот еще, — она вновь повернулась к Тарло. — Насколько я понимаю, у вас есть небольшое затруднение: прежде, чем принять иностранные награды, вы должны испросить разрешение у вашего царя.

— Таковы правила, — кивнул бывший лейб-улан.

— Тут я не вижу особых препятствий, — остановила его речь Мари. — Завтра в порт зайдет броненосный крейсер российского императорского флота «Баян». Он недавно спущен на воду на одной из французских верфей и направляется в Кронштадт. Здесь корабль примет на борт те самые золотые червонцы, которые вы отбили у грабителей. Думаю, сопроводительное письмо его высочества, отправляемое со столь ценным грузом, сделает свое дело, и разрешение будет получено. Кстати, Владимир, кажется, в русском посольстве в Париже у вас есть знакомый — помощник военно-морского атташе Георгий Ворожеев.

— Да, мы друзья еще по Пажескому корпусу.