Анталия от 300 у.е., или Все включено

— Сначала ничего. Мы сейчас разогреемся от подъема, и будет даже приятно сесть в холодную воду. А потом, через пару часов, можно и замерзнуть. Было бы интереснее, если бы порогов было больше. На порогах увлекаешься, ну и греешься… — я притормаживаю, шумно выдыхаю, — но трасса, в общем, довольно спокойная, туристическая, поэтому моментами может быть и скучновато.

— Ну, это вам, наверное, скучновато! — возражает он. — А мы-то первый раз будем спускаться, нам интересно.

— Может быть, не знаю. — Я перехватываю ладонью весла, бросаю взгляд на Быстрова: — Вам удобно? Помочь?

— Нет-нет, все в порядке. Тамара, может на «ты»?

— Можно.

Добравшись до старта, мы спускаем нашу двухместную лодку на воду и ждем, пока вперед уйдут шестиместные, с инструкторами, сидящими на корме. Быстров устраивается впереди меня, раскачивая лодку, потом отталкивается веслом от берега и сразу же начинает сноровисто грести. Я кладу весло на колени и говорю ему в спину:

— Вадим, давайте лучше немного позади держаться. Инструкторы скоро начнут развлекать народ — брызгаться, лодки переворачивать… Там каша начнется. Да и течение нас все равно в нужном направлении вынесет.

— Каша — это то, что надо! — отвечает он, не оборачиваясь, и победно вскидывает весло над головой.

Я вздыхаю и сползаю на дно лодки. Там уже плещется холодная бурая вода.

Мы переворачиваемся на первом же пороге, на том, который я всегда проходила с легкостью. Вынырнув из мутной воды, я хватаюсь первым делом за лодку, а потом ищу глазами Быстрова. Он неожиданно выныривает совсем рядом со мной, сверкнув оранжевым жилетом, и хохочет, как мальчишка.

— Вадим, где ваше весло? — кричу я, пытаясь поймать течение и забраться в лодку.

Он хватает весло, подпрыгивающее в водовороте, и в этот момент на него налетает шестиместная лодка, из которой с воплями ужаса и восторга вываливаются женщины и дети. Я с силой гребу, спеша отплыть подальше от этой свалки, и вскоре меня нагоняет возбужденный Быстров.

— Ох, и течение там! — Он отфыркивается и отирает лицо рукой. — Ничего себе туристическая трасса!

— А дальше пороги будут еще круче. Готовы?

На отмели, где мы останавливаемся спустя два часа, Быстров приносит мне, сидящей на песке, устало вытянув ноги, бутылку воды. Она еще холоднее, чем вода в реке.

— Спасибо, Вадим. Если бы у вас еще сигарета сухая была…

— У меня, Тамара, и мокрой нет. Не курю, и вам не советую.

— А-а, бросили…

— А откуда вы знаете, что я курил?

— Не знаю, видно просто.

Он садится рядом со мной, поджимает и скрещивает ноги:

— А что еще вам видно?

— Что у вас, скорее всего, свой бизнес. — Я открываю бутылку, косясь на его живот, обтянутый мокрой майкой. — Что вы мало ходите пешком. И вы не очень-то ладите с женой.

— А почему это вы думаете, что у меня проблемы с женой?

— Ну, она же сегодня не с вами.

Я замолкаю и отворачиваюсь, вспоминая капризное лицо его черноволосой жены.

— Да ладно, это еще ничего не значит! — взмахивает он рукой небольшой после паузы.

— Не значит, — тут же соглашаюсь я, уже пожалев, что вообще затронула эту тему. — А там, на финише, начали готовить обед.

— Отлично! Я жутко хочу есть! Знаете, а в Шарм-эль-Шейхе — мы там в прошлом году отдыхали — есть такая экскурсия, — начинает Быстров, и я отвлекаюсь на небо и воду, теряя к его рассказу интерес. Все эти экскурсии в Шарм-эль-Шейхе я продавала и проводила в том же прошлом году.

Я подтягиваю к себе ноги, ставлю бутылку между стоп и, время от времени кивая головой и хмыкая, думаю о Быстрове. Пожалуй, классический турист из Москвы. Ему где-то сорок четыре-сорок шесть, жене около тридцати. Секс у них редкий и неинтересный: то у него времени нет, то сил, но, скорее всего, ему просто не хватает фантазии. Весь в работе, какие-нибудь строительные материалы, а может, мебель. Начальник конечно же — подчиненные такими толстыми редко бывают. Жена… Скорее всего, не работает. Он, когда напьется, становится дурным и неуправляемым, хотя напивается редко, потому что умеет пить.

— А как у тебя, Тамара, с работой? Нравится? — доносится до меня вопрос Быстрова.

Я поворачиваюсь к нему, пожимая плечами:

— Нормально.

Громкими криками и обещаниями скорого финиша инструкторы поднимают нежащихся на теплом песке туристов. Потягиваясь и поеживаясь, туристы подходят к сваленным на берегу лодкам и стаскивают их в воду. С противоположного берега за нами наблюдают закутанные в платки маленькие турчанки, пасущие коз на каменистом склоне реки.

Подбадриваемые инструкторами, усталые и голодные, мы достаточно легко проходим последние три порога и вскоре прибываем на базу, где аппетитно пахнет шашлыком, подогретыми лепешками с кунжутом и свежими огурцами. Мы набрасываемся на еду, забыв о мокрой одежде и обуви, доставлявшей всем столько неприятных ощущений всего лишь несколько минут назад.

После обеда туристам предлагают купить фотографии, сделанные во время спуска, и группа толпится перед стендами, разглядывая на них свои застывшие лица с восторженно и испуганно распахнутыми ртами.

— Ой, смотри, какая я! А когда это меня сфотографировали?