Анти-Горбачев-4

— Справа сначала идет комната для совещаний, вот, посмотрите сами, — в распахнутую дверь было видно длинный стол, покрытый зеленой скатертью, а вдоль него куча стульев, — далее кабинет для первого лица… то есть для вас, Григорий Васильевич.

Второе помещение отличалось от первого только отсутствием стола, наличием дивана и дверью сбоку, очевидно в санузел.

— А слева у нас сначала комната для охраны, а затем узел связи — с любой точкой и любым гражданином СССР можно соединиться… ну почти с любым.

— Это как раз то, что сейчас нужно, — потер руки Романов, заходя в узел связи, — свяжите меня для начала… ну скажем с Председателем Совета Министров.

— Алексей, — генерал сделал знак капитану, который вытянулся во фронт, увидев входящее начальство, — обеспечь связь с товарищем Воротниковым.

Тот козырнул, уселся на свое рабочее место, надел наушники и начал щелкать тумблерами и крутить верньеры. Это продолжалось практически с минуту, после чего он повернул свое покрасневшее лицо к начальству и сообщил:

— Виноват, связь с товарищем Воротниковым сейчас невозможна…

— Тогда давай ленинградский обком, Гидаспова или кого-нибудь еще, — продолжил Романов.

Через полминуты капитан обрадованно доложил:

— Товарищ Гидаспов на линии!

— Приветствую, Борис Вениаминович, — сказал в предложенные наушники Романов, — расскажите уже что-нибудь про текущую ситуацию, а то мне одни слухи предлагают.

— Добрый вечер, Григорий Васильевич, — немедленно откликнулся ленинградский начальник, — могу передать только то, что до меня дошло в последние полдня.

— Слушаю с нетерпением…

— Итак, приблизительно в пол-второго по Москве выключилась вся правительственная связь…

— Стоп-стоп — а как же мы сейчас разговариваем с вами?

— Это дублирующий канал, как мне сообщили компетентные товарищи.

— Понятно — продолжайте, Борис Вениаминович.

— Далее — через час с небольшим в ленинградский обком пришло сообщение…

— Каким образом оно пришло, если все каналы связи закрылись? — уточнил Романов.

— Вы не поверите — на бумаге, Григорий Васильевич. На скором поезде фельдегерь привез…

— И что же было в этом сообщении?

— Много слов, но все расплывчатые. Общий смысл заключался в том, чтобы соблюдать спокойствие и не поддаваться на возможные провокации.

— Кем была подписана эта бумага?

— Гейдаром Алиевичем Алиевым, лично.

— И как он назвался? В смысле, должность какую себе приписал?

— Член Политбюро ЦК КПСС, больше ничего…

— Таааак, — почесал затылок Романов, — еще что можете добавить?

— В местные отделения КГБ и МВД пришло примерно то же самое сообщение. На телевидении вы сами наверно знаете, что происходило…

— Знаю только про заявление в программе «Время» — что-нибудь еще было?

— Да, полностью сменилась сетка программ, вместо «Сельского часа» и трансляции хоккейного матча между… между ЦСКА и Спартаком… показали художественный фильм «Человек с ружьем», а потом до самой программы «Время» была музыкальная заставка.

— А после программы «Время» что пошло?

— Там все уже в график вошло — по первой программе Кинопанорама, а по второй — очередная серия «Места встречи изменить нельзя»

— Хорошо… — задумался Романов, — а сами-то вы что думаете на этот счет? Про то, что в программе «Время» сказали?

— Ни на одну секунду этому не поверил, Григорий Романович, — достаточно искренним тоном заявил Гидаспов, — а сейчас после разговора с вами еще больше укрепился в своем мнении — состояние здоровья у вас, судя по голосу, отличное. Так что не сомневайтесь, ленинградская партийная организация целиком и полностью на вашей стороне. Кстати, что там с ядерным чемоданчиком, не подскажете?

— А что с ним может быть? — Романов оглянулся и нашел взглядом офицера, в обязанности которого входила связь с РВСН, — все под контролем, не сомневайтесь. Спасибо за поддержку, Борис Вениаминович, я этого не забуду.

Генсек снял наушники, оглянулся на группу сопровождающих лиц и начал растирать себе виски.

— Голова заболела, Григорий Васильевич? — участливо спросил Воронцов.

— Да, есть немного, — буркнул тот, — хорошо бы таблетку какую-то выпить от этого дела…

Воронцов тут же вытащил из кармана несколько штук заводских упаковок лекарственных средств.

— Пенталгин подойдет? — спросил он, выудив нужную по цвету коробку.

— Вполне, — Романов принял таблетку, закинул ее в рот, потом налил воды из графина, который стоял тут на приставном столике, а далее продолжил свою мысль, обратясь к секретарю обкома, — у вас же ведь есть свое местное телевидение?

— Так точно, товарищ Романов, — вытянулся тот по стойке смирно, — на улице Белинского есть областная студия. Вещает примерно на 250 километров по окружности.

— Мне нужен доступ к ней, — закончил мысль Романов, — и желательно побыстрее.

— Сейчас уже почти полночь, — в некотором замешательстве ответил Христораднов, — все жители страны спят… ну или почти все. Может быть перенесем это на утро?

Но тут встрепенулся главный областной КГБ-шник: