Анти-Горбачев-4

Через некоторое время в дверь постучался, а затем зашел товарищ Щербицкий. Лицо у него было такое же скорбное, как и у хозяина кабинета. Он без лишних слов уселся в гостевое кресло и без спроса закурил сигарету, это было Мальборо.

— Ну что, дорогой Гейдар, поговорим что ли? — предложил он, выпустив столб дыма к потолку.

— Поговорим, — Алиев так же без слов достал из ящика стола пузатую бутылку Двина и разлил ее в два бокала, наполнив их чуть ли не до верха, — почему нет.

— Я вот только что побеседовал с прибалтами, — задал Щербицкий неожиданное направление беседы.

— Со всеми? — уточнил Гейдар.

— Кроме эстонца, с Пуго и Гришкявичусом… Вайно оказался недоступен…

— И что прибалты?

— Выходят из игры они, оба…

— Понятное дело — ждут, чем все кончится и тогда примкнут к победителю.

— Да, именно так…

— А что армяне с грузинами?

— Эти совсем на связь не выходят, отвечают секретари…

— Про Слюнькова даже и спрашивать не буду, — угрюмо констатировал Алиев.

— Отчего же, — Щербицкий сделал большой глоток Двина, — за спрос денег не берут. Белорусы в самом начале дистанцировались от нашей затеи — в этом направлении и продолжают двигаться.

— А мы ему что-то предлагали, Слюнькову?

— Да. конечно — полноценное членство в Политбюро плюс пост первого зампреда Совета министров.

— И он не согласился?

— Напрямую не отказал, но и слова «да» не было сказано…

— Итого у нас сейчас в деле твоя Украина, мой Азербайджан и Молдавия со Снегуром, это точно… выбыли Белоруссия с Казахстаном — тоже точно. Остальных будем считать неприсоединившимися, как этих… страны третьего мира, — чуть помедлив, заявил Алиев.

— А мы с тобой, выходит, страны первого мира, — произнес абстрактную мысль Щербицкий. — Что дальше будем делать, дорогой Гейдар Алиевич?

— Надо изолировать Романова, вот что, — достаточно резко выдал тот, — а лучше, если бы его совсем не было на том свете.

— Чазов в курсе этой проблемы? — вежливо уточнил Щербицкий, допив бокал до конца.

— Он всегда и во всем в курсе, — не задумываясь, отвечал Гейдар, — только притворяется тихим и скромным эскулапом.

— Тогда ждем завтрашнего утра… да, и я бы все же подстраховался и заблокировал все перемещения Романова… где он там сейчас?

— В пригородном поселке «Зеленый город», — сверился Алиев с какой-то бумажкой на столе, — на даче первого секретаря Горьковского обкома… Христораднова Юрия Николаевича.

— Я о нем ничего не знаю, — объяснил Щербицкий, — нет, на пленумах и съездах, конечно, пересекались и даже внешне его помню, но это и все — что он за человек-то?

— Обычный партийный деятель, — хмуро начал пояснять Алиев, — начинал карьеру мастером на ГАЗе, потом резко пошел в гору — секретарь райкома, секретарь горкома, секретарь обкома. Ничего примечательного.

— С ним, значит, проблем не возникнет в случае чего?

— Думаю, что нет….

— А кто еще там вместе с Романовым на этой даче оказался?

— Те, что летали с ним в Париж — Воронцов и Силаев…

— Странный набор кадров, — поморщился Щербицкий, — с бору по сосенке… а что у нас, кстати, с КГБ и с армией?

— Примаков и Соколов держат нейтралитет… — ответил Алиев, — строго в соответствии с обещаниями.

— А милиция?

— Федорчук остался в стороне… да и роль милиции тут самая небольшая, хотя…

— Забыли мы про него, — озаботился Щербицкий, — нехорошо.

— А вот прямо сейчас и позвоню, — и Алиев подтянул себе вертушку с гербом.

* * *

А в это время на даче в Зеленом городе происходило следующее — туда без дополнительных объявлений явился товарищ Примаков, текущий руководитель КГБ СССР. Романов принял его сразу же.

— Добрый вечер, Григорий Васильевич, — вежливо поздоровался он, присаживаясь на стульчик возле дивана, — как самочувствие?

— Спасибо, Евгений Максимович, уже идет на поправку… последний наш с вами разговор прервался очень неожиданно — может расскажете, что там случилось такое экстраординарное?

— Конечно расскажу, — кивнул Примаков, — только сначала хорошо бы убрать отсюда всю медицинскую бригаду из четвертого управления.

— Включая Чазова?

— Его в первую очередь…

— И почему их надо убирать?

— Во избежание разных неожиданностей, — пояснил Примаков, — вами же, кажется, местные медики занимались с самого начала?

— Ну да, из больницы имени Семашко, — подтвердил Романов, — главврач мне очень понравился, как уж его зовут-то… Лебедянцев, кажется.

— Вот пусть Лебедянцев вами и занимается…

— А Чазов что?

— А он уже отбыл по направлению к Москве.

— Что-то вы очень резко начали командовать, Евгений Максимович, — заметил генсек, — я, кажется, не давал вам таких полномочий.

— Эх, Григорий Васильевич, Григорий Васильевич, — вздохнул Примаков, — если бы сейчас было мирное время, я бы с вами согласился…

— А сейчас что, война идет? — тут же заметил этот пробел в примаковской аргументации Романов.

— Практически да…причем гражданская — самая опасная разновидность войн. Когда сын поднимает оружие против отца, а брат стреляет в другого брата. В такие времена надо быть особенно бдительным и не упускать рули управления из своих рук.