Анти-Зюгинг

Поэтому в 1995 году я преодолела сопротивление своего сына и матери, которые категорически были против моего возвращения в большую политику. Я стояла перед мамой на коленях и просила, чтобы она разрешила мне помочь Зюганову баллотироваться. Уже потом, напутствуя меня, она сказала: «Иди, помогай Зюганову, помогай Тулееву, видно, такова твоя судьба. Служи России!» Это сказала она мне со слезами на глазах. Вот я сейчас говорю, а у самой тоже слезы на глазах из-за того, что она мне так сказала. Она себя переломила, потому что понимала: я все равно буду думать о том, что происходит в Москве, буду рваться туда и не смогу жить так, как жила до 90-го года. Она видела мой внутренний надлом, мое стремление быть здесь, в Москве, помогать, стараться что-то сделать для России. Я понимаю, что ее великая любовь к России и ко мне была положена на чашу весов, и победила любовь к России. Она поняла меня и сказала: «Такова твоя судьба».

Конечно, если говорить о Зюганове, то мы должны быть объективными по отношению к нему даже после того, что со мной случилось. С одной стороны, хотим мы или не хотим, но должны признать: когда в условиях оголтелого антикоммунизма оппозиция находилась в тяжелейшем положении, когда полупьяный президент то танцует, то пляшет, то расстреливает, сами знаете, что нам пришлось пережить, Зюганов все же много сделал для того, чтобы собрать партию. Я не хочу сказать, что это сделал лично он, нет — вместе с другими, вместе с Купцовым, но, тем не менее, Президиум ЦИК и сам Центральный Комитет много сделали для того, чтобы собрать партию, чтобы сделать ее достаточно влиятельной силой в России. Возьмите 95-й год — на выборах в Государственную Думу была получена почти половина голосов. Вот какой рейтинг был у партии. На выборах президента в 1996 году Зюганов шел нос к носу с Ельциным...

— А говорят, что он даже победил тогда?

— Говорят, что победил, но это предмет уже другого разговора. Но вообще он шел вровень с Ельциным, за которым стояли огромные деньги, мощный пиар, чего за Зюгановым не было. Мы видели, что до какого-то определенного этапа Зюганов действительно сделал очень много для того, чтобы эта оппозиционная политическая сила в России набирала вес, силу, мощность. Причин того, почему к 95-ому году Компартия имела такой высокий рейтинг, несколько. Первая — это то, что был расстрелян парламент, и люди отшатнулись от этой власти, потому что увидели: сегодня расстреливают тех, а завтра, быть может, и нас. Сам фон был негативный — повышение цен, начавшаяся бойня в Чечне, и люди обращали взоры к той политической силе, которая, по их мнению, должна изменить политическую ситуацию в России.

И второе, что, на мой взгляд, удалось тогда партии, — это привлечь к себе очень многих ярких людей, опираться на их авторитет. Это и тот же Бабурин, и тот же Говорухин — как бы к нему ни относиться, но он оказался тогда рядом с Зюгановым, и Лапшин, и Тулеев...

— ...И Горячева...

— И Горячева. То есть удалось собрать яркую плеяду политиков, которые в общественном сознании ассоциировались не с Ельциным, а с другой точкой зрения о будущем России. И то, что была действительно яркая команда, давало возможность партии набирать свои очки. Но потом, начиная с 96-го года, мне кажется, что и Зюганов, и его ближайшее окружение стали использовать те же отжившие методы, которые, в конце концов, погубили и КПСС. Это высокомерие, разговор не на равных с политическими партиями и политиками, являющимися потенциальными союзниками.