Анти-Зюгинг

Я не вступила ни в одну политическую партию, не примкнула ни к одной политической силе, хотя меня «сватали» и в центральные списки. Я не могу поступаться честью, я не девочка, чтобы бегать, я об этом как-то говорила, выступая по телевидению. Зная, что происходит в Компартии, искренне жалею рядовых коммунистов. Но вернуться опять к этим забронзовевшим «вождям» и «полувождям» не могу и не хочу. Пусть я буду одна. Хотя один в поле не воин, но, как сказал Белинский, воин — это если Чацкий. Я, конечно, не Чацкий, я себя так высоко не ставлю, но тем не менее.

Страшно другое — не вижу сегодня в России ни одной политической силы, нормальной, нравственной, которая могла бы взять власть и быть за нее ответственной. Не вижу. И это все заслуга Геннадия Андреевича Зюганова, его окружения. В условиях десятилетнего хождения страны по мукам, когда народ стремительно вымирает, сколько и каких надо было натворить глупостей и ошибок, чтобы при общей оппозиционности населения режиму народ предпочитал эту плохую власть еще более плохой оппозиции. Задумайтесь над этим — и вы поймете, в чем главная вина Геннадия Андреевича и его окружения. Ведь, казалось бы, в этой ситуации власть сама идет в руки, симпатии населения на стороне оппозиции, но нужно было так себя повести, чтобы население предпочло ставленника Ельцина, а не лидера КПРФ. И случилось это потому, что в душе люди не верят Зюганову, а это уже вина компартии, ее руководства и региональной партийной элиты. Поэтому сейчас в России все плохо. Как будто через 13 лет мы снова возвращаемся на те круги, когда только стояли у истоков сопротивления.

Кто на самом деле служит Кремлю?

— Не могли бы вы прояснить ситуацию с Семигиным? Я проследила его путь в оппозицию. Несколько лет назад Геннадий Зюганов приводит его в НПСР, и его, не состоящего в этом союзе, тут же, не на съезде, а на пленуме, избирают председателем Исполкома НПСР, что является грубейшим нарушением устава НПСР. То есть лидер КПРФ сам с грубейшими нарушениями внедряет Семигина в эту структуру. Когда же Контрольная комиссия направляет Зюганову свое заключение об этих нарушениях, свой, по сути, протест, Семигин остается на своем посту, а председателю Контрольной комиссии НПСР Владимиру Милосердову, фигурально говоря, дают по шапке. А в начале 2003 года Александр Проханов и Валентин Чикин публикуют в своих газетах «Завтра» и «Советская Россия» сенсационный материал «Операция «Крот», где уверяют, будто Семигина в НПСР внедрил Кремль. В зюгановской прессе проводится широкомасштабная травля Семигина с всевозможными ярлыками, «письмами трудящихся», а на сентябрьском съезде КПРФ его вновь включают в федеральный партийный список под номером 18. Что это такое, как вы все это оцениваете?

— Я думаю, на каком-то этапе Геннадий Андреевич почувствовал мягкость, податливость партийной массы, и ему уже показалось, что он может делать все, что угодно, может легко управлять процессами в партии, и начал совершать поступки, которые были понятны только ему и близкому окружению, но непонятны всем. Семигин не только стал руководителем Исполкома НПСР. Он же, извините, непонятно, каким образом оказался в списках КПРФ в 1999 году.

— А что вообще представляет собой Семигин?

— Это просто богатый предприниматель. Его вбрасывают в партийный список, и он избирается. А как голосовались партийные списки в 99-м году, я прекрасно помню. Их раздали фактически за минуту до голосования, и председательствующий сказал: «Давайте быстренько проголосуем». Все подняли руки — «проголосовало большинство». А потом вдруг началось: «А почему меня нет?», «А почему этого включили?» «Всё, товарищи, всё, уже проголосовали! Решение принято!»