Античный мир «Игры престолов»

Когда рыцарь Цветов появился у входа, по толпе пробежал шум и лорд Старк услышал лихорадочный шепот Сансы:

– О, как он прекрасен. – Стройное, как тростник, тело сира Лораса Тирелла прикрывала сказочная серебряная броня, отполированная до зеркального блеска и украшенная переплетенными виноградными лозами и крохотными голубыми незабудками. ‹…› На плечах юноши висел тяжелый плащ, сотканный тоже из незабудок – на этот раз настоящих: сотни свежих цветов были нашиты на плотную шерстяную материю (ИП).

Незабудки, настоящие…

На этот раз повестование ведется от лица отца Сансы лорда Эддарда Старка, и, несмотря на разницу в возрасте и принадлежность к другому полу, он реагирует на Лораса почти так же, как дочь, – восхищается деталями доспехов и внешностью. Правда, в то время как Санса находит Лораса прекрасным, Эддард считает его «мальчишкой» (что подчеркивает его юность) и «стройным, как тростник» (что подчеркивает его тонкий силуэт), полагая, что ему еще предстоит стать воином. В отличие от предыдущего рыцарского поединка, в котором доспехи и плащ Лораса были украшены разными цветами, теперь его одежда украшена цветами одного вида, что выражает явный намек и привлекает внимание, – настоящими незабудками. Разницу между двумя образами мы можем объяснить как тщетную попытку рыцаря выделиться и запомниться (потому и незабудки) благодаря шикарному одеянию, которое меняется так же, как и список его подвигов, и оба события, очевидно, задумываются как представление богатства и изобилия, символ nom de guerre[28] Лораса. Однако внимание к тому, живые ли цветы на одеянии или вышитые, предполагает, что, будучи в трезвом уме, Эддард думает – и предлагает подумать нам – не только о расточительности, но также и о том, что реально, а что лишь имитация. Сам Лорас, сказочный рыцарь, чья доблесть, по крайней мере до нынешнего момента, проявляется лишь на турнирах, а не на поле боя, колеблется между двумя королевствами. Его личность какое-то время определяется тем, что он – «маленькая роза Ренли», но, даже миновав эту фазу, он остается в ловушке той личности и в доспехах, явно чужих.

Сцены вооружения

Идея, что оружие и доспехи многое говорят о своем владельце или о том, кто их носит, хорошо нам знакома по средневековым геральдическим традициям, и весьма широко используется в «Игре престолов». Но значимость оружия для определения личности воина уходит корнями в античную эпическую поэзию, которая опиралась на кодекс, в соответствии с которым потеря оружия означала позор и малодушие. Считалось, что спартанские матери требовали от своих сыновей возвращаться домой «со щитом иль на щите», тем самым подчеркивая, что они ожидали, что дети явятся победителями (со щитом) или мертвецами (на щите). В эпической поэзии воины часто устанавливали условия поединка заранее, оговаривая, что, если один из них умрет, противник возьмет оружие поверженного в качестве награды за победу, а взамен отправит его тело домой для достойного погребения. В «Илиаде» Патрокл надевает доспехи Ахиллеса, чтобы ступить на поле боя, таким образом играя роль двойника Ахиллеса. Это почти срабатывает, но, когда его охватывает пыл сражения, вмешиваются боги и позволяют Гектору убить его и забрать доспехи в качестве трофея. Гектор не только снимает с тела доспехи, он идет дальше и надевает броню и оружие Ахиллеса. В результате, когда Гектор и Ахиллес наконец сходятся в поединке – событие, к которому шел сюжет всей поэмы, – Ахиллес сражается с Гектором, одетым в его собственные доспехи. Дерется ли он против самого себя? Конечно, нет, но он дерется со своим образом и должен восторжествовать над той частью себя, которая более не существует. С другой стороны, одной из причин, по которой мы уверены в победе Ахиллеса, является то, что он – сын богини, и эта богиня, хорошая, любящая мать, одарила его новыми сверкающими доспехами, изготовленными богом Гефестом. Новые превосходные доспехи Ахиллеса сигнализируют как о его развитии по ходу поэмы, так и о грядущей победе над Гектором: говоря на современный лад, у него было технологическое преимущество над противником.

Даже вид доспехов символичен. Они однозначно выделяли владельца среди других воинов и неприятелей и защищали его от вражеских стрел и оружия. Однако это не то облачение, которое принято носить вне боевого контекста; облачение в чьи-то доспехи означает намерение вступить в бой. Например, великий воин Ахиллес собирается на поле боя и впервые надевает новые доспехи, изготовленные для него богами.