Антифэнтези

– Слушай, а я все думаю, когда ты начнешь в истерике биться от этого кошмара?..

– Вот вернемся домой – я тебе такой рев с выдиранием рыжих кудрей устрою – закачаешься! Пошли!.. – нарочито бойко воскликнула моя несравненная егоза.

Я без слов вскочил и, обняв худенькую врачевательницу единорогов, повел ее прочь от побоища. «А плечики-то у моей вампирши ой-ой-ой как дрожат!» – подумал я про себя, но не стал комментировать, а попытался отвлечь ее внимание, предложив разложить костер и сготовить чайку. Что мы и сделали на дальней опушке лесной поляны, откуда не просматривались последствия «милого» общения пары «чудесных» созданий этого свихнувшегося мирка.

Когда суета вокруг костра перестала занимать внимание, на меня вдруг навалилась какая-то апатия. Я сидел с кружкой чая как пень и даже не понимал, где сейчас бродит мое отсутствующее сознание. Такое настроение не ускользнуло от внимания моей подружки, и она принялась меня успокаивать:

– Это тебя отпустило, – сказала она ласково, усевшись рядом и пытаясь гладить мои непокорные вихры. – Я сразу поняла, в каком ты напряге – у тебя так руки тряслись!

– Так это не твои плечи, а… – растерянно произнес я и почувствовал, что тону в пучине тоски. – Господи, ну за что нам такое наказание? Ведь если подумать, мы, два жалких подростка, заброшены в непролазные леса абсолютно сошедшего с ума мира, и у нас нет даже намека на надежду, что вернемся домой целыми… Как все отвратительно. Я чувствую, что проигрываю в борьбе этой дикой фэнтези… я даже… даже… не могу больше шутить!

Я не заметил, как уже хныкал, уткнувшись носом в плечо Мышуни, которая успела встать передо мной на коленки и прижать к себе мою голову, точно как иногда это делала моя мама.

– Тебе так только кажется, – шепнула она в мое большое ухо. – На самом деле ты на пару с единорогом убил его самого лютого врага. Я подозреваю, одного из самых опасных обитателей этого мира. После такого тебе уже почти некого тут бояться…

– А откуда ты знаешь, что лев – враг единорога? – Во мне взыграло любопытство – верный признак проходящей меланхолии.

– Все английские легенды и сказки об этом говорят, даже Кэрролл о них писал какие-то стишки, только сейчас не вспомню. Может, ноги у этих сказок отсюда растут? – нашептывала Мышуня и вдруг замолчала. Потом отпрянула от меня и радостно воскликнула. – Смотри, они уже здесь!

Я последовал взглядом за моей утешительницей и увидел наших белоснежных красавцев, как ни в чем не бывало стоящих неподалеку.

– Ура! Они в порядке! – крикнул я, чувствуя, что мои сомнения и страх исчезли, словно корова языком слизала. Обернувшись к Мышуне, я обнял ее и, заметив несколько усталый взгляд, спросил: – Как ты, сможешь дальше ехать?

– Нормально, я все-таки стояла под защитой и не успела сильно испугаться. Да и потом, нельзя же раскисать всем сразу! Вот следующей будет моя очередь.

Да, конечно, она просто не позволила себе сейчас расслабиться, понимая, что тогда нас уже никто не соберет в кучу. Мне осталось только благодарно чмокнуть ее в щечку и пойти к единорогам. Даже беглый осмотр показал, что большого красавца нельзя грузить наездниками, настолько серьезными были только что затянувшиеся раны. Я, как настоящий терапевт, так все ему и высказал, глядя в безоблачную синеву глаз. Но надо было видеть: куда девалась его холодная горделивость? Наш раненый красавчик, наконец, последовал примеру своей подруги и попытался нам что-то втолковать, мотнув головой в сторону дорожных сумок.

Мы поняли жест так, что можем сгрузить на него поклажу, а сами сесть на единорожицу. Так и сделали, связав наши сумки и осторожно положив их на здоровый участок спины. В том, что они будут держаться на его холке без всякой привязи, я не сомневался. Дальше мы путешествовали сравнительно неспешно, но все же раза в два быстрее обычных тягловых лошадей, так что к вечеру достигли местности, начавшей напоминать предгорья своими холмами и распадками.

* * *

Единороги опять шли только одними им известными тропами, наверняка пытаясь избегать нежелательных встреч. Чем они руководствовались при выборе пути и как ориентировались на местности, продолжало оставаться тайной, покрытой густым фэнтезийным мраком.

Наученная горьким опытом, Мышуня подкинула неплохую мысль, когда мы еще «седлали» своих скакунов, и теперь мы ехали на единорожке, совершенно невидимые со стороны. Сильвия предупреждала, что ресурс накидок-невидимок не бесконечный, поэтому их надо временами подзаряжать. А поскольку на это требовалось немало энергии, то постоянно их употреблять было сложно. Но путешествие на единорожьей спине меняло дело – подзарядка накидок осуществлялась, как и подозревала Мышуня, сама собой.