Антихрист

— Да, конечно. — Отец Петр обычно очень хорошо владел собой, но все же не смог скрыть своего удивления.

— Мы поехали в Соединенные Штаты, и там он исчез. Вернулись мы с Наташей без него. По всем правилам я должен заявить в милицию, полицию, может быть, в органы безопасности, что пропал человек, но у меня на этот счет есть сомнения. Причем сомнения особого рода. Я боюсь, что меня никто не поймет, кроме вас.

Отец Петр покачал головой в знак того, что он понимает проблему Сергея и ждет продолжения его рассказа.

— Иван там был какой-то очень странный. В Америке, вообще говоря, решалась моя судьба, точнее, судьба моей фирмы, ну а это одно и то же.

«Еще одна жертва золотого тельца. Увы…» — подумал отец Петр.

— Поступки Ивана всегда было очень трудно понять, — продолжал Сергей. — У него во всем своя логика, но я думаю, что на этот раз с ним произошло что-то непоправимое.

— Но почему все же нельзя объявить его розыск, Сергей Михайлович?

— Можно. Но только его все равно никто не найдет, пока он сам этого не захочет.

Отец Петр пытался понять Сергея. Он смотрел то на него, то в окно и думал: «Человек приезжает на край света к какому-то приходскому священнику, чтобы спросить у него совета, как найти своего друга. Странно. Этому трудно поверить. Очевидно, что истинный мотив его визита ко мне не в этом. Возможно, Сергей еще сам не разобрался, что именно привело его сюда. Этот пропавший Иван Свиридов — личность в высшей мере странная, противоречивая и явно не от мира сего». Отец Петр сосредоточенно Досмотрел Сергею в глаза.

— Как вы думаете, где он сейчас? — спросил отец Петр, Прервав цепь своих размышлений.

— Понятия не имею. Все получается как-то очень странно. Он исчезает, появляется. Поет потрясающие песни. И все у него самым фантастическим образом получается. Тот, кто его не знал ранее, может, конечно, ничего не заподозрить. Скажет: «Вот — гений». А я-то его знаю давно и достаточно хорошо. Он был моим другом. И сейчас судьба его мне далеко не безразлична. Да, он гений может быть. Он математик выдающийся, физик, кибернетик. Но ведь не оратор, не певец, не маг наконец! Что с ним происходит?! Э… Отец Павел, то есть, извините, — отец Петр.

— Ну и…

— Что?

— … чем я могу вам помочь, Сергей Михайлович?

Сергей надолго замолчал.

— Отец Петр… — Сергей запнулся и, как бы собравшись с силами, продолжил: — Я думаю, что Иван, может быть, и есть этот самый настоящий Антихрист… И если это так, а это я и хотел бы выяснить с вашей помощью, то его надо как-то остановить.

Сергей смотрел на священника. Если бы он заметил в его глазах хоть тень усмешки, то ушел бы сразу. Но священник был абсолютно серьезен.

— Ах, вот в чем дело. Теперь мне ясно ваше беспокойство. Остановить Антихриста?! — священник покачал головой. — Нет, остановить Антихриста невозможно.

— Почему?

— Потому что невозможно остановить прогресс цивилизации. Ведь он ее порождение. И он, Антихрист, если уж появляется, то его может остановить только Бог.

— Чье он порождение? — удивился Сергей.

— Цивилизации, разумеется.

— А как же Сатана? Не он ли создал Антихриста?

— Нет. Не он. Его создали мы, люди, а Сатана вообще ничего никогда не создавал, он только использовал созданное нами.

— И ничего нельзя сделать? Так, что ли?

— Если он Антихрист, то — ничего.

Сергей вдруг неожиданно почувствовал, что ему до противного страшно. И страх этот был безысходный и всеобъемлющий. Сергей растерянно посмотрел по сторонам, потом встал и начал ходить по комнате. «Я всегда считал, что нет безвыходных ситуаций. Неужели этот священник прав? Может, обратиться к другому священнику? Вплоть до папы римского. Как это… нельзя сладить с Иваном? С Иваном Свиридовым?»

— Неужели ничего нельзя сделать с Иваном?!

— Если Иван — Антихрист, то ничего. Все поздно.

— Почему? Объясните, почему.

Священник посмотрел на часы.

— Я вас очень прошу. От того, что вы мне сейчас скажете, многое зависит. Я это чувствую. Я продам все, я всем все смогу объяснить. Не будет в мире лучшего организатора по борьбе с этим злом, но мне надо понять, почему так произошло и почему все поздно. Если у вас служба — отмените. Времени нет… Нет… Понимаете?