АнтиNаполеон

Вскоре состоялось второе совещание, так как обстановка стала просто ужасной. Португалия, узнавшая о высадке англичан, теперь была полностью охвачена восстанием. Кроме того, поступило поразившее всех французов сообщение, что в Испании возле Бадахоса был взят в плен бригадный генерал Жан-Гаспар Рене, направлявшийся в Португалию. Ему были отрезаны уши и нос, выколоты глаза, а в завершение он был привязан к доскам и распилен надвое.

В результате совещания были приняты следующие чрезвычайные решения:

1. Подавить основные очаги восстания.

2. Собрать все французские части в Лиссабоне.

3. Оставить гарнизоны только в Элваше, Альмейде и Сетубале.

4. Собрать все оставшееся оружие и боеприпасы.

5. Испанские части под любым предлогом удалить подальше из Лиссабона.

Разбросанные по южным районам Португалии французские батальоны стали спешно группироваться вокруг Лиссабона. Отрезанными от основных сил оказались лишь гарнизоны Альмейды и Элваша, окруженные со всех сторон португальцами и поддержавшими их испанцами.

Относительно испанцев генерал Тьебо свидетельствует:

«С началом восстания одной из главных забот главнокомандующего стало наличие в Португалии испанских войск. Треть из них перешла на сторону врага, остальные были в основном разоружены, но операции по их разоружению могли удаваться лишь за счет хитрости или неожиданности; нельзя было оставлять на свободе тысячи людей, которые не упустили бы случая присоединиться к восставшим».

Но, даже собрав все свои силы в один кулак, Жюно был не в состоянии что-либо изменить, Как пишет А. З. Манфред, «Жюно со своей небольшой армией был бессилен преодолеть возраставшую с каждым часом опасность».

Хорошо знавший Жюно генерал Фуа характеризует его следующим образом:

«Доверчивый и неактивный в обычных жизненных обстоятельствах, Жюно не знал сомнений перед лицом неотвратимой и явной опасности».

Действительно, в критических ситуациях Жюно всегда проявлял энергию, но в данных обстоятельствах спасти его могло только чудо. Что, действительно, оставалось делать французам в сложившейся обстановке? Жюно принял решение атаковать и прорываться в сторону Испании. Но для этого у него было слишком мало войск, да и те были разбросаны по стране. А столь необходимые подкрепления, которые обещал Наполеон, все не подходили и не подходили.

Тогда Жюно собрал в районе Торриш-Ведраша отдельные части дивизии генерала Луазона. Часть же дивизии генерала Делаборда он отправил навстречу противнику с целью задержать его продвижение, чтобы выиграть время для подтягивания других разбросанных по гарнизонам отрядов и резервов. Генерал Траво с небольшим гарнизоном был оставлен в Лиссабоне, а остальная часть его дивизии распределена в дивизию Луазона и резерв Келлерманна.

Историк Вильям Миллиган Слоон пишет:

«Жюно, которому пришлось выступить из Лиссабона против восставших, предоставил управление столицей комитету, во главе которого стоял опортский епископ, Этот прелат тотчас же обратился к Англии с просьбой о помощи. Вскоре организовались повсеместно в Португалии тайные хунты для низвержения французского ига. Англия немедленно же отвечала на просьбу португальцев о помощи присылкой войск из Ирландии и Сицилии. Самым могущественным подкреплением оказался, однако, генерал сэр Артур Уэлсли, назначенный командовать этими войсками».

Но и самому Артуру Уэлсли с его 15-тысячной армией нужды были подкрепления. Первые обещанные подкрепления (бригады генералов Экланда и Анструтера) давно должны были прибыть по морю, но из-за отсутствия попутного ветра находились в пути дольше, чем ожидалось.

Зададимся вопросом: а знал ли Наполеон о том, в каком положении оказались его люди в Португалии? Однозначно ответить трудно. В те времена свежие новости из далеких стран доходили до императора с большим опозданием и были крайне противоречивы. Вот, например, что писал Наполеон генералу Коленкуру из Сен-Клу 7 сентября 1808 года:

«У меня есть новости из Португалии от 20 августа; в Лиссабоне все обстояло в наилучшем виде».

«В наилучшем виде»… И это было написано, когда высадка английского десанта уже давно произошла, когда уже прогремели сражения при Ролиса и Вимейро, о которых мы расскажем чуть ниже, когда полстраны уже было охвачено антифранцузским восстанием. Что это такое? Хорошо, если просто неосведомленность. Но такая неосведомленность преступна, когда речь идет о человеке, ответственном за жизни сотен тысяч беззаветно преданных ему людей, разбросанных его же высочайшими повелениями по всему миру.

А может быть, в циничном оставлении на произвол судьбы своих армий (а не это ли, если называть вещи своими именами, уже произошло в Египте, происходило в Португалии и еще произойдет в России?) и заключался «фирменный стиль» Наполеона, для которого жизнь отдельного человека и даже тысяч человек всегда была ничем, лишь строкой в статистическом отчете?

Очень характерно для Наполеона его письмо тому же Коленкуру из Сен-Клу от 14 сентября 1808 года: