Антирусская красная смута

Лавров: Пришли бы реально социал-демократы при поддержке коммунистов. То, что было потом во Франции. Французские коммунисты были более самостоятельными, не послушали Сталина и образовали Народный фронт, и он пришёл к власти в 1936 году.

Реально к власти пришли социалисты, коммунисты оказали им поддержку, и во всяком случае это предотвратило приход к власти крайних реакционеров во Франции, и, кстати, Сталин одобрил французский опыт, но Германию уже упустил.

Сравнивая сталинизм и гитлеризм, я сказал бы о том, что у них есть один общий источник. Этот источник - тёмные силы, бесовщина. Гитлеризм и сталинизм - это не одно и то же, но источник один, отсюда и схожесть.

Возможно ли в России возрождение монархии?

Лавров: Прежде всего думаю, что не нужно возрождение монархии в России искусственно подталкивать. Должно быть по Промыслу Божиему.

У меня много знакомых, глубоких, интересных русских монархистов. Одновременно эти люди часто думают, что имеется такая палочка-выручалочка: восстановим монархию - и решим все проблемы, причём быстро. К сожалению, такой палочки-выручалочки не существует.

У нас был достойный Царь, порядочный образованный человек, Россия находилась на первом месте в мире по темпам экономического развития, на пороге победы в Первой мировой войне... и всё рухнуло. Эта палочка-выручалочка не выручила.

Во-первых, не нужно идеализировать монархию. Когда глубоко знакомишься со многими царствованиями, то обнаруживаешь и негативные, отрицательные, страшные стороны, которые были наряду с великими достижениями.

Есть пророчества о том, что произойдёт восстановление монархии, и к пророчествам следует относиться со вниманием, но восстановление монархии - процесс духовно-нравственный, должен происходить процесс возвращения в лоно Русской Православной Церкви. Без этого вряд ли удастся вернуться к православной монархии.

Как историк могу предположить такое возвращение монархии. Дело в том, что у нас не решается ряд очень сложных проблем, прежде всего проблема демографическая, она даже замалчивается. И вполне возможно, что эти проблемы накопятся, а в какой-то момент русских станет настолько меньше (в результате происходящего вымирания русской нации), что нас просто начнут третировать, дискриминировать.

Реально в той же Москве имеет место процесс, который шёл в Косово. Косово было сербским, православным, но там находилось небольшое количество мусульман, потом всё больше и больше мусульман - и сербы оказались на своей родине преследуемым меньшинством, которое даже изгоняют и убивают.

И хотя мы далеко от самого страшного, но процесс этот действительно начался и происходит. Если сегодня не решать эту проблему, не говорить всю правду о демографической проблеме, то послезавтра может наступить момент, когда русской женщине будет опасно выйти на улицу, когда русских будут избивать и избивать за то, что они русские, за то, что православные.

Если такой момент наступит, если будут поджигать и поджигать православные церкви, то не исключаю, что народ очнется. Вспомнит, почувствует, что мы русские, православные, что вообще-то у нас был Царь-батюшка, что за нами великая история, великая правая вера. И в этот момент не исключаю, что явится лидер.

Господь явит, даст вождя, который будет самые сложные, очень глубокие и нелицеприятные вещи говорить народу простым понятным языком, поведёт за собой, и произойдет возрождение православной великой России. Не исключаю, что это произойдет после того, как мы окажемся в какой-то самой ужасной точке, оттолкнёмся от неё, и пойдёт возрождение. И тут может быть явлен Царь.

Собеседник: Мне бы хотелось добавить, Владимир Михайлович. Необходимо провести настолько, насколько это возможно, беспристрастный исторический анализ наших сильных сторон и, конечно, наших слабых сторон. Если их игнорировать и говорить, что у нас либо все хорошо, либо плохо, потому что нас кто-то не любит и что-то, кто-то против нас; если мы со всей серьёзностью, ответственностью не оглянемся назад и не увидим свои исторические, в том числе и национальные, политические ошибки, какие угодно - интеллектуальные, культурные или бескультурные, то без этого анализа придётся дожить до тех потрясений, которые вы обрисовали.

Лавров: Думаю, мы не доживём, и слава Богу.

Собеседник: Мы, может, и не доживем. Но у меня такое представление, что у процессов, о которых вы говорите, свои часы. Резко изменить рождаемость невозможно, даже если мы её и изменим, то будут появляться младенчики, которые по современным законам до 18 лет не должны работать, они иждивенцы. И если возникнет позитивный прирост народа (и это можно только приветствовать и к этому можно только стремиться), то всё равно в течение 18 лет сколько нам нужно народа, чтобы страна вышла из демографического кризиса?