Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Нет. Москва во всех спорных ситуациях принимала сторону “Хазарии”. 26 сентября 1927 г. Ларин внес предложения о дополнительном подспорье переселенцам — отдать им монополию на производство и поставки виноградного спирта для крымских винзаводов. А наркомату внутренних дел Крымской АССР было направлено требование “разработать… план разделения на сельсоветы отводимых для еврейского земледелия площадей с учреждением… сельсоветов по мере фактического заселения и с признанием в них языками делопроизводства русского и еврейского на равных правах”. Сам по себе факт очень интересный. Лица из каких-то КомЗЕТа и ОЗЕТа, не имеющие никаких юридических прав, диктуют указания республиканским наркоматам. И их указания безоговорочно выполняются!

Да еще бы не выполняться — когда Ибраимов опять пытался противодействовать, он был вызван в Москву, и ОГПУ его арестовало, обвинив в “сокрытии бандитов”. Арестовали и его ближайших сторонников в Крыму. За “националистические настроения” и “контреволюционный заговор” 132 человека во главе с Ибраимовым были расстреляны. А через несколько дней после этого, 14 февраля 1928 г. Ларин выступил на заседании КомЗЕТа с предложением о создании в Крыму Еврейской республики.

“Хазарию” не оставляли без внимания и иностранцы. За первые четыре года переселенческой деятельности, 1924–1928, “Агро-джойнт” внес 3,8 млн руб.(Советская сторона гораздо меньше: КомЗЕТ — 242 тыс., ОЗЕТ — 800 тыс.) Руководитель организации “Джойнт” Джеймс Н. Розенберг приезжал в СССР, вел переговоры с рядом руководителей государства. 31 января 1926 г. “Агроджойнт” заключил новый договор с СССР, по которому эта организация дополнительно выделяла на создание еврейских поселений 20 млн. руб., а Советское правительство — 5 млн. Наведывался в Москву и Феликс Варбург. Встречался с Рыковым, Бухариным, и настолько нашел с ними “общий язык”, что по возвращении за океан открыто выступал в печати за признание большевиков правительством США.

Благодаря мощному иностранному финансированию, никаких материальных затруднений проекты “Хазарии” не встречали. Это в российском сельском хозяйстве царили развал и отсталость. А для еврейских колоний Америка готова была дать все. “Агроджойнт” поставлял сельхозмашины, удобрения, сортовое посевное зерно, присылал квалифицированных агрономов (и наверное, они были не только агрономами). Колонисты, селясь “на землю”, получали ощутимые денежные пособия, ссуды. Такое различное отношение к ним и к коренным жителям соседних деревень вызывало дополнительное озлобление. А в Крыму еврейских новоселов и без того не жаловали. В апреле 1928 г. на колонистов 75-го переселенческого участка напали татары деревни Айбары, с криками “бей жидов, спасай экономию” отлупили, закидали окна камнями. Произошел и ряд других столкновений.

Но, несмотря ни на что, реализация планов продолжалась. К ноябрю 1928 г. было переселено 26.269 человек. Проект поддерживался государством, его обеспечивали карательные структуры, во всех конфликтах принимая сторону новоселов и подавляя недовольство татар. И все же замысел “Хазарии” стал с самого начала… расползаться по швам. По одной простой причине: переселенцы были совсем не приспособлены к сельскохозяйственному труду. Они никогда не занимались этим, не имели для обработки земли ни малейшего опыта. Но и желания тоже не имели! И, доставленные в Крым, евреи быстро разбегались по городам, где снова могли заниматься привычной деятельностью: торговать, портняжничать, устраивать часовые мастерские и парикмахерские. Или уезжали назад в родные местечки. По переписи 1926 г. в Крыму было 39.921 евреев, но из них в сельской местности проживало лишь 4.083. На 1 января 1930 г. их количество возросло до 49.100. А на селе обитало лишь 10.140. Да и то далеко не все из них стали крестьянами — многие пристраивались счетоводами, бухгалтерами, заготовителями, учителями, продавцами сельских магазинчиков. Нет, она была абсолютно не нужна массе простых евреев, эта самая “Хазария”.

22. УДАРЫ ИЗВНЕ И ИЗНУТРИ.

Антисоветская деятельность раскиданных по разным странам и разобщенных эмигрантских организаций оказывалась совершенно неэффективной. А ОГПУ умело организовывало противодействие. Разношерстный состав эмиграции, политический разброд, ностальгия по родине, нищета предоставляли отличные возможности вербовать агентов в ее среде. Кого покупали, кого переубеждали в правоте большевиков, манили перспективой “загладить вину” и вернуться на родину. Постепенно антисоветские организации оказались нашпигованы советскими агентами. В числе завербованных были многие видные фигуры: председатель Торгпрома Третьяков, один из руководителей БРП Кольберг, в РОВС — генерал Скоблин и др.