Читаем Антология исследований культуры. Символическое поле культуры полностью

В действительности ситуация гораздо сложнее. Даже в наибольшей степени интегрированные общество и культура дают индивидам, которые в них воспитываются, среды, далекие от единообразия. Культура дается индивиду в поведении других людей и в его контактах с объектами, которые члены его общества привычным образом изготавливают и используют. Последний аспект культурной среды может быть достаточно единообразным в некоторых простых обществах, где комбинация общей бедности и образцов распределения предотвращает развитие отчетливо выраженных различий в жизненных стандартах, однако такие общества определенно находятся в меньшинстве. В большинстве же сообществ различные семейно-домашние группы варьируют по степени своей оснащенности и тем самым обеспечивают детей, которые в них воспитываются, несколько разными физическими средами. Мы не знаем, насколько значимы такого рода различия для формирования личности, но всё говорит о том, что по своему значению они скорее второстепенны. Люди оказывают на развивающегося индивида бесконечно большее влияние, нежели вещи. В частности, тесный и постоянный контакт, который ребенок поддерживает с членами своей семьи, будь то родители или сиблинги, по-видимому, играет решающую роль в формировании его генерализованных ценностно-установочных систем. Не говоря уж о том, что опыт, который он может вынести из таких контактов, так же изменчив, как и индивиды, в него вовлеченные. Даже самые жесткие культурные образцы допускают некоторую меру гибкости в индивидуальном поведении, образцы же семейных отношений вообще не могут быть слишком жесткими на практике. Кто-то сказал однажды: «Ничто так не постоянно, как брак», – и можно бы было сказать то же самое об отношениях «родитель-ребенок». Повторяющиеся личностные взаимодействия приводят к развитию индивидуальных образцов поведения, диапазон изменчивости которых ограничивается лишь страхом перед тем, что могут сказать соседи. Даже действуя в пределах, навязанных культурой, родители в любом обществе могут быть любящими или равнодушными, строгими или снисходительными, источником помощи и безопасности во взаимодействиях ребенка с аутсайдерами либо дополнительной угрозой в и так насквозь враждебном мире. Индивидуальные различия и различия среды могут входить друг с другом в чуть ли не бесчисленные множества всевозможных перестановок и сочетаний, и в равной степени изменчив тот опыт, который разные индивиды могут из них почерпнуть. Этого факта вполне достаточно для объяснения различий в содержании личности, которые обнаруживаются среди членов любого общества.

Вопрос о том, почему во всех обществах присутствуют, по-видимому, почти один и тот же диапазон личностной изменчивости и почти одни и те же личностные типы, – более сложный. Здесь среди антропологов гораздо меньше единодушия, чем по предыдущим вопросам. Большинство антропологов, которым довелось иметь тесные контакты с несколькими разными обществами, считают, что так оно и есть, однако подлинное доказательство или опровержение этого тезиса должно подождать, пока будут разработаны более совершенные методики диагностики личности. Необходимо также понять: когда антропологи говорят, что, по-видимому, во всех обществах, несмотря на заметные различия в частоте своего проявления, присутствуют приблизительно одни и те же личностные типы, термин «личность» используется в особом смысле. Большинство специфических реакций индивидов всегда укладывается в границы, установленные культурой, и было бы излишним ожидать обнаружения их дублирования у членов разных обществ. Что антрополог имеет в виду, так это то, что когда вы достаточно познакомитесь с чужой культурой и с индивидами, которые ее разделяют, вы обнаружите, что эти индивиды в основе своей такие же, как и различные люди, с которыми вы были знакомы в своем обществе. Если специфические, сформированные по культурному образцу реакции двух индивидов будут различными, то их способности и базисные ценностно-установочные системы будут во многом одинаковыми. Этот род соизмерения не требует какой-либо проработанной типизации личностей в технических терминах. Он требует только близкого и сочувственного знания соответствующих индивидов и культур. Необходимо досконально ознакомиться с культурой другой группы, прежде чем различия между индивидуальными нормами поведения и культурными нормами станут достаточно очевидными для того, чтобы стать руководством в суждениях о глубинных уровнях индивидуальных личностей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культурология. XX век

Живые и мёртвые
Живые и мёртвые

Уильям Ллойд Уорнер (1898-1970) — американский социолог и социальный антрополог. Работа «Живые и мертвые» посвящена исследованию символической жизни современного общества. Уорнер показывает, как символизм насквозь пронизывает всю жизнь современного человека, начиная с общения его с миром сакрального в религии и заканчивая такими исключительно мирскими его формами, как политическая кампания по выборам городского мэра и торжественные мероприятия по случаю общенародных праздников. Отдельная глава посвящена религиозному символизму, проявляющемуся в различных сферах общественной жизни: символам пола, статуса и власти. Исследуется природа и типы символических систем, анализируются механизмы означения и символизации. Выдающийся американский социолог Э. Гоффман назвал эту книгу «лучшим описанием повседневных ритуалов в современных сообществах»

Lutea , Уильям Уорнер

Культурология / Обществознание, социология / Политика / Самиздат, сетевая литература / Образование и наука
Антология исследований культуры. Символическое поле культуры
Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Антология составлена талантливым культурологом Л.А. Мостовой (3.02.1949–30.12.2000), внесшей свой вклад в развитие культурологии. Книга знакомит читателя с антропологической традицией изучения культуры, в ней представлены переводы оригинальных текстов Э. Уоллеса, Р. Линтона, А. Хэллоуэла, Г. Бейтсона, Л. Уайта, Б. Уорфа, Д. Аберле, А. Мартине, Р. Нидхэма, Дж. Гринберга, раскрывающие ключевые проблемы культурологии: понятие культуры, концепцию науки о культуре, типологию и динамику культуры и методы ее интерпретации, символическое поле культуры, личность в пространстве культуры, язык и культурная реальность, исследование мифологии и фольклора, сакральное в культуре.Широкий круг освещаемых в данном издании проблем способен обеспечить более высокий уровень культурологических исследований.Издание адресовано преподавателям, аспирантам, студентам, всем, интересующимся проблемами культуры.

Коллектив авторов , Любовь Александровна Мостова

Культурология

Похожие книги

Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука