Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР (1950-е — 1980-е). Том 1. Книга 1.

Косвенным указанием здесь может служить история названия бюллетеня, его переосмысления. Первоначально составители считали его названием первую строчку титульного листа — «Год прав человека в Советском Союзе». Слова «хроника текущих событий», стоявшие на титульном листе бюллетеня и имевшие своим очевидным источником одну из рубрик радиопередач Би-Би-Си на русском языке, были задуманы, как подзаголовок, указывающий на жанр издания. Читательское восприятие, однако, внесло коррективы в замысел издателей: иначе, как «Хроникой» новое издание не называли, а первая строчка титульного листа прочитывалась ими как нечто вроде девиза. Забавно, что когда 1968 год, объявленный ООН Годом прав человека, истек, то составитель, уже именовавший свой бюллетень, как и все, «Хроникой текущих событий», вынес на титульный лист шестого выпуска новый девиз, буквально пропитанный пафосом безвременья: «Год прав человека в Советском Союзе продолжается»! Этот девиз сохранялся в течение всего 1969 года и лишь в двенадцатом выпуске, датированном 28 февраля 1970 г., был заменен на: «Движение в защиту прав человека в Советском Союзе продолжается».

Я хорошо помню, как в период приостановки выхода «Хроники текущих событий» (1973 г.) у меня и у моих друзей возникло чисто физическое чувство возвращения в безвременье. Это чувство, разделенное не только кругом моего личного общения, сыграло, возможно, некоторую роль в возобновлении издания в 1974 г. При этом до «перерыва» все мы были достаточно далеки от непосредственного участия в выпуске бюллетеня и не очень регулярно читали выходившие номера. Нам было достаточно знать, что «Хроника» — есть.

Кроме обретения временной перспективы, правозащитное движение обязано «Хронике текущих событий» первыми шагами в обретении внутренней структуры. Вновь подтвердилась правота В. И. Ленина, который, в связи, правда, с другой подпольной газетой, произнес формулу «не только» (добавлю от себя — и не столько) «коллективный агитатор и коллективный пропагандист, но и коллективный организатор». Бюллетень, первоначальный редакционный «тираж» которого составлял обычно 10–12 экземпляров (так называемая «нулевая закладка»), расходился по стране в сотнях машинописных копий. Срабатывал традиционный самиздатский механизм — тиражирование текста по ходу его распространения.

Одновременно — и это стало принципиально новой особенностью издания — те же разветвляющиеся цепочки распространения очередного выпуска работали в обратном направлении в качестве каналов сбора информации для следующих номеров. Эта своеобразная и, насколько мне известно, нигде больше в советском Самиздате не применявшаяся система обратной связи с читателем была лаконично описана самой «Хроникой текущих событий» в ее пятом выпуске, датированном 31 декабря 1968 г.: «каждый, кто заинтересован в том, чтобы советская общественность была информирована о происходящих в стране событиях, легко может передать известную ему информацию в распоряжение „Хроники“. Расскажите ее тому, у кого вы взяли „Хронику“, а он расскажет тому, у кого он взял „Хронику“ и т. д.»

Правда, лапидарная инструкция бюллетеня, адресованная не просто читателю, а читателю, готовому взять на себя функции корреспондента, заканчивалась характерным предупреждением: «Только не пытайтесь единолично пройти всю цепочку, чтобы вас не приняли за стукача». Эта оговорка, по видимости, ставит под вопрос открытый характер диссидентской активности. На самом деле противоречие это — кажущееся: элементы «подполья» (анонимность редакционного коллектива и авторов отдельных сообщений, определенные «конспиративные» предосторожности, принимавшиеся редакторами в ходе работы над выпусками бюллетеня, и т. п.) обеспечивали лишь техническую возможность выпускать «Хронику».

Образовавшаяся вокруг «Хроники» система ветвящихся цепочек, построенных первоначально на личных знакомствах, и была, по всей видимости, «протоструктурой» диссидентского сообщества. Крайне важно, что эта система цепочек, первоначально ограниченная несколькими крупными городами (Москва, Ленинград, Киев, Новосибирск, Рига, Таллин, Вильнюс, Горький, Одесса), довольно быстро охватила все крупные города страны. Ведь каждое новое географическое название, появлявшееся в бюллетене, как правило, означало нового корреспондента — постоянного или хотя бы ad hoc.

И, наконец, «Хроника» структурировала пространство советского диссента, если так можно выразиться, тематически. В первых выпусках бюллетеня присутствовало всего несколько тем. Прежде всего, это отчеты о разного рода репрессиях, связанных с громкими политическими процессами конца 1960-х и, прямо или косвенно, восходящих к описанному выше «литературоцентричному» Сопротивлению предыдущих лет — делу Гинзбурга и Галанскова и т. п. Правозащитное движение, так, как его представляла «Хроника», сохраняло отчетливую память о своем происхождении. К этой же традиционной сфере интересов советской интеллигенции относился и библиографический раздел бюллетеня — «Новости Самиздата».