Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 15. Лев Новоженов

В том же доме, что и Василий Тихонович, даже в одном подъезде, жил генерал. Генерал он, правда, был отставной, но форму носил. По утрам генерал бегал по двору в тренировочном костюме, укрепляя здоровье. «Физкультпривет!» — здоровался Василий Тихонович с генералом, они были вроде бы на дружеской ноге. «Физкульт привет!» — бодро отвечал генерал, пробегая мимо Василия Тихоновича. «Вот молодец, — думал тот. — Долго проживет, так и надо». Как-то раз генерал догнал Василия Тихоновича и сказал, переводя дух: «Слышь, Василий Тихонович, зайди ко мне, телефон что-то барахлит».

Василий Тихонович зашел. Генеральская квартира была большая, много в ней было разной мебели, картин, стекла. Когда Василий Тихонович проходил по гостиной, в серванте звенел хрусталь. Василий Тихонович поковырялся отверткой в телефоне, присоединил отставший от контакта проводок и стал оглядывать картины на стенах. Одна картина изображала обнаженную женщину. «Вот молодец, генерал!» — думал Василий Тихонович. «Ну что, порядок?» — спросил генерал, входя в гостиную. «Порядок», — ответил Василий Тихонович. «Тогда за мной!» — сказал генерал и привел соседа на кухню. Здесь хозяин достал из шкафчика уютный графинчик с коньяком, блюдечко, на котором нарезан был лимон, и разлил коньяк по двум стаканчикам. «За все хорошее», — сказал генерал, крякнул и выпил залпом. Василий Тихонович заглянул в стаканчик и тоже выпил. «А ты бравый мужик, — засмеялся генерал, — я бы с тобой в разведку пошел». И эта фраза запомнилась Василию Тихоновичу.

Однажды Василий Тихонович пришел по одному вызову. Хозяев в квартире не было, дверь открыл мальчик. «Я по вызову», — сказал Василий Тихонович, на что мальчик спросил: «А вы зрачками вертеть умеете?» — «Нет», — сказал Василий Тихонович, потому что действительно ничего такого не умел. «А я умею», — похвастался мальчик, надул щеки и покрутил зрачками. «Тебя в цирке показывать за деньги надо», — подумал Василий Тихонович и прошел к телефону. Пока Василий Тихонович возился с телефоном, мальчик сопел за спиной. Наконец Василий Тихонович сказал: «Готово». — «Дяденька, а спросить можно?» — сказал мальчик. «Ну», — сказал Василий Тихонович, он не умел разговаривать с детьми. «Дяденька, а откуда в трубке берется человеческий голос? — спросил мальчик. — Там что, сидит кто-нибудь?» «Действительно, откуда?» — подумал Василий Тихонович, вслух же ответил коротко: «Техника».

«Надо же, заковыка какая, — весь день потом размышлял Василий Тихонович. — Откуда он берется, голос-то? Ну, все понятно, конечно, мембрана там, микрофон, токи низкой частоты всякие. В общем, физика. А голос откуда?»

«Узнал бы кто, о чем я думаю, засмеял, — корил себя Василий Тихонович. — Сказал бы, свихнулся старый хрыч.

Какие чудеса еще в пятьдесят пять лет. Голос, голос. Физика все — и баста!»

Ночью Василий Тихонович ворочался на диване и представлял себе множество телефонов, просто тысячи, миллионы телефонов, соединенных между собой множеством проводов. И каждый телефон отвечает разными голосами, детскими и мужскими, и женскими, и стариковскими, и хрипловатыми, и высокими, и веселыми, и чуть-чуть усталыми. Кто-то спрашивает: «Как дела?» или говорит: «Добрый вечер», кто-то смеется в трубку, а кто-то плачет, всхлипывает. Ночью Василий Тихонович метался по постели, бормотал: «Голос, откуда голос?», а утром проснулся и пошел на работу. Работы было много, телефонизировали большой дом. Василий Тихонович намаялся за день, позвонил в последнюю квартиру, открыла дверь Анюта. Василий Тихонович очень растерялся и сказал: «Будем вас телефонизировать». — «Вот чудеса-то, — тихо засмеялась Анюта, — кому же я звонить-то буду?» — «Кому-нибудь уж позвоните», — сказал Василий Тихонович. «Ну, проходите, проходите. — сказала Анюта. — Я очень вам рада».

Василий Тихонович занимался телефоном, а Анюта металась по кухне, гремела кастрюлями. Потом Василий Тихонович появился в дверях кухни и сказал: «Принимайте работу». Анюта вытерла фартуком руки, подошла к телефону, сняла трубку, послушала, наклонив голову, сказала: «Гудит». — «Гудит?» — зачем-то переспросил Василий Тихонович. «Гудит». — сказала Анюта. И они вместе засмеялись. Анюта серебряным смешком, а Василий Тихонович некрасиво, потому что не смеялся очень давно.

Потом они сидели на кухне, пили чай, неловко молчали. «А кто телефон изобрел?» — спросила Анюта. «Да там один, американец, Эдисон фамилия», — ответил Василий Тихонович. «Башковитый, видно, мужик», — заметила Анюта. «Да уж», — сказал Василий Тихонович. «Мозги у него, видно, шурупили», — сказала Анюта. «Верно, — проговорил Василий Тихонович. — Я бы с ним в разведку пошел».

Враг

Каждый раз при встрече с ним мне почему-то бывает неловко за его мешковатый костюм, за этот нелепый галстук, всегда сбившийся набок, даже за чернильные пятна на его длинных, худых пальцах. «Ну, уж какой есть», — думаю я.

— Читали мою последнюю анонимку? — спрашивает он.

— Читал, читал, — говорю я.

— Ну и как? — с надеждой спрашивает он.