Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

Звучат пленительные звуки «Полонеза» Огинского в обработке Савельева. Леопольд задумался у окна… Леопольд в грезах…

Махровый халат с кистями, пухленькое брюшко, вислые, запорожские усы, добрые, навыкате, глаза вегетарианца. Ничего Леопольд не видит, ничего не слышит…

— Леопольд!

Подпрыгнул белый мышонок — не достал до окна. Полез наверх серый мышонок — сорвался со стены. Встал белый на плечи серому: все равно не достать. Задумался, пораскинул мозгами, сообразил… И вот уже белый мышонок притащил автомобильный насос, воткнул шланг в рот серому, начал качать изо всех сил. Надувается серый, увеличивается в размерах: воздух свистит из ушей. Заткнул пальцами уши, стиснув зубами шланг, и пошел надуваться, как на дрожжах.

А Леопольд сидит у окна, грустит под музыку… Усы обвисли, глаза повлажнели…

Вдруг во все окно выросла огромная, надутая до предела серая морда неизвестного зверя. Глаза — сливы. Щеки — арбузы. Нос — помидор. В ушах — пальцы. Во рту шланг. Ужас!

— Ой! — сказал Леопольд. — Ты кто?

— Бу-бу-бу, — невнятно ответила физиономия.

— Что. что? — переспросил Леопольд и вытащил у зверя шланг изо рта. Со свистом вырвался воздух, как из реактивного сопла. Подбросило серого мыша вверх и понесло ногами вперед по ломаной траектории. Сбил по дороге белого, ударился о стену, о другую, пересчитал кирпичи, прошелся рикошетом по деревьям, уменьшаясь в размерах, и на полном ходу влетел в ветви густой, разлапистой ели. Вздрогнула ель, закачались ветки по одной, сверху донизу. Влетел в ель серый мышонок, упал на землю зеленый ежик: весь в хвойных иглах. Вскочил на ноги, отряхнулся:

— Леопольд! Выходи!!

— Ребята, — ласково сказал Леопольд из окна. — Давайте жить дружно.

— Никогда! — заорали оба. — Выходи, подлый трус!

Вздохнул Леопольд, запахнул полы халата и пошел из комнаты, шаркая ногами. Открыл дверь на улицу… ударила по лбу половая щетка: примитивная шутка, любимая забава второгодников.

Ребята, — оказал Леопольд с укоризной и сделал шаг вперед. Лязгнула тугая мышеловка, вцепилась изо всех сил в кошачью ногу.

Ну, ребята…

Раскрутил белый мышонок свернутый в кольцо хвост серого, метнул лассо, накинул на шею Леопольду. и дернули оба разом.

Упал Леопольд на спину, договорил тихо:

— … давайте жить дружно.

А серый мышонок уже вскочил на него, поставил ногу на грудь поверженного врага, позирует перед фотоаппаратом белого. Щелкает фотоаппарат, воображает серый мышонок, принимает эффектные позы.

Кончили фотографироваться, завязали бантиком кошачьи усы в знак полного своего пренебрежения и пошли прочь, насвистывая: в обнимку, вразвалочку, упоенные победой. Пробил час! Рассчитались! Свели счеты!

Сел Леопольд на землю, закричал жалобно:

— Доктор!

Появился доктор: старый пудель в белом халате. Вынул трубку и приставил к кошачьей груди.

— Дышите… Не дышите… На что жалуетесь?

— На мышей.

— Мышите… Немышите… Все ясно. Вы очень добрый. Вам нужно рассердиться.

— Я не умею, доктор…

— Вот лекарство. «Озверин». Одну таблетку в год.

— И что?

— Озвереете.

И доктор исчез. Взял Леопольд флакончик с таблетками, вынул одну, понюхал, лизнул осторожно… — рас- прямился волосок из кошачьего уса и встал торчком. Лизнул еще раз: распрямился другой волосок. Проглотил таблетку: развязался бантик на усах, встали усы торчком. Был кот-запорожец, стал кот-драгун! Провел лапой по жестким усам, крякнул от удовольствия и одним махом проглотил все таблетки… Хищно загорелись глаза! Дыбом встала шерсть! Трубой — хвост! Свалился с плеч халат! Заиграли литые мышцы! Проступили на теле тигриные полосы! Пухленький животик втянулся внутрь, прокатился вверх по телу, бицепсом надулся на руке, выкатился на ладонь…

Запустил Леопольд бицепсом в белый свет, взревел по-тигриному и зашагал вперед тяжелым, мужским шагом мстителя.

Идет Леопольд! Поет Леопольд! Демонстрирует Леопольд звериную свою силу. Завязывает в узел чугунные балки, забрасывает за горизонт огромные камни!

Коты — добрые! Коты — милые! Коты — нежные и привязчивые. Но не дразните котов. Не сердите котов. Не обижайте котов. В каждом коте сидит тигр, лев, пума и два ягуара.

Увидел кот мышей!

Увидели мыши кота!

Задрожали, попятились от страха, стали уменьшаться в размерах. Меньше… Меньше… Совсем крохотные… Не больше кошачьего пальца.

Стоит кот-великан: ноги на ширине плеч, руки за спину, а перед ним прижались к стенке два крохотных мышонка в полуобморочном состоянии.

Рявкнул кот, выпустил длинный коготь, — в ужасе бросились мыши в разные стороны: одна — влево, другая — вправо.

— Х-ха! — сказал кот, протянул длиннющие лапы за экран, втащил мышей обратно и завязал им хвосты бантиком.

Щелкнул Леопольд хвостом-бичом, и помчались мыши по улице не разбирая дороги, а он за ними. Бежит — кричит. Бежит — торжествует. Бежит — хвостом-хлыстом по воздуху щелкает.

А на пути — резиновый шланг. А на шланге — наконечник. Юркнули мыши в отверстие, промчались по кольцам шланга, нырнули в водопроводный кран. Вроде спаслись…

— Х-ха, — сказал кот, протянул здоровенные лапы и крутанул что было сил рукоятку крана.