Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

Обо всем этом меня предупредил брат, потому что в тот вечер у него должна была быть «парти», или, по- нашему, а ля фуршет. А зохн вей, что это за парти! Стола нет, присесть негде, никто не скажет пару слов за хозяйку, все разбрелись по углам и накладывают еду на тарелку. Между прочим, еврей — не лошадь, он не умеет есть стоя. Но речь не о нас, а о женском равноправии. Только начался вечер, брат подводит ко мне дамочку:

— Вот, миссис Лифштейн желает с тобой познакомиться.

Так вот, эта миссис уже лет двадцать из Союза, но делает вид, что она настоящая американка. Даже говорит с акцентом:

— Когда я жила ин Раша, всё было кошмарно! А здесь, ин Юнайтед Стейтс, я другой человек. Посмотрите. как я выгляжу!

— Потрясающе! Хоть сейчас в Голливуд.

Вижу, брат за ее спиной мне делает глазом: мол, кончай с комплиментами, а то нарвешься.

— Да, — говорю, — хоть сейчас в Голливуд. Можете там сниматься в фильмах ужаса без грима.

Тут она сразу весь русский вспомнила и от меня отвалила. Другая подошла, улыбается во весь рот, зубы демонстрирует. Я ей говорю:

— Какие у вас прекрасные зубы!

— Правда?.. Это наследство от моей мамы.

— Надо же, от мамы! А подошли вам точь-в-точь.

У третьей бабы платье похвалил из какого-то модного дома. Она говорит:

— Это мне муж подарил к 40-летию.

— Смотрите, — говорю, — сколько лет прошло, а оно как новое!

Короче, про сексуальные домогательства все сразу забыли. К концу вечера все американки во мне разочаровались так же, как и я в Америке. Но на ней свет клином не сошелся. Можно еще куда-нибудь эмигрировать. Например, в Австралию. Я там, правда, не был, врать не буду, но в австралийском посольстве я был, интересовался насчет эмиграции. Они мне выдали вот такую анкету и говорят, что надо набрать не меньше ста очков. То есть иметь молодой возраст, хорошее здоровье, нужную профессию и прекрасный английский. Тогда у вас есть шансы. Я им говорю:

— Бояре! Если бы у меня всё это было, так на кой хрен мне ваша Австралия? Я бы и здесь хорошо жил.

Но скажу еще раз: там я не был, определенно судить не могу. Знаю только, что раньше это было место, куда ссылали каторжников и где их строго охраняли. Так что эту страну населяют дети, родившиеся от браков каторжников с охранниками. В основном знаю всё из письма, которое мне прислал школьный друг Абраша. Вот я вам прочту:

«Здравствуй, дорогой Соломончик! Вот я и в Австралии. И мне хорошо, мне так хорошо, что так мне, дураку, и надо!

Хотя страна очень красивая, ничего не могу сказать. Здесь всё есть: бары с выпивкой для меня, редкие животные для моих детей, теплое море для моей жены и акулы для ее мамочки. Еще тут есть аборигены, которые раскрашивают себе лица и кидают бумеранг. Ты, конечно, не знаешь, что такое бумеранг. Как бы тебе объяснить… Помнишь Илюшку Раскина, который 10 раз бросал свою жену, а она к нему всегда возвращалась? Так вот, она и есть этот бумеранг.

В гости тебя не зову, потому что билет сюда стоит столько, что если у тебя есть такие деньги, то ты прекрасно проживешь и там. А на кенгуру можешь посмотреть в зоопарке.

На этом писать заканчиваю. Крепко тебя обнимаю и шлю привет от многочисленных австралийских овец, а также баранов, которые приехали сюда искать счастья!»

Ну, с Австралией покончили. Что у нас остается?.. Германия. Тут наши евреи делятся на две части. Одни говорят, что мы не должны там жить после того, что они с нами натворили. Другие — наоборот: говорят, что надо мстить: ехать туда и брать всё, что можно и что нельзя тоже. Этих я называю «неуловимые мстители». Они себе делают такие бумаги, по которым немцы им платят за Вторую мировую войну, за Первую мировую и еще немножко доплачивают за русско- японскую 1905 года.

Немцы уже от них бегают, прячутся, но наши им пощады не дают. Моя двоюродная сестра в Кельне сейчас оформляет бумаги. Говорит:

— Эти сволочи сожгли мой дом во время войны.

Я спрашиваю:

— Дора! А где ты жила во время войны?

— Что, ты не знаешь?.. В Свердловске.

— Так там же не было немцев.

— Ну и что? Это же такие бандиты: даже не были, а всё сожгли!

И, можете мне поверить, она с них получит все деньги за дом, включая мебель. Потому что немцев, может быть, я не знаю, но я хорошо знаю свою сестру.

Вот так посмотришь на этот мир — и непонятно куда ехать. Ясно одно, что рая на земле нет. Потому что если бы на земле был рай, туда бы сразу кинулись евреи. А как только они бы там поселились, это место сразу бы перестало быть раем.

Поэтому, где бы мы ни оказались, давайте жить и радоваться, пока еще есть силы. Ведь, как говорил мой папа: «Жизнь — это дивный сон. Главное при этом — не просыпаться!»

Век живи — век лечись

Недавно мои дети купили мне путевку в санаторий. Казалось бы, хорошо. Но погодите, это только начало. Сперва мне надо оформить курортную карту, то есть обойти всех врачей и получить их подписи. А тот, кто имел дело с нашей медициной, меня поймет. Как известно, у наших врачей такие знания, что они даже клизму ставят вдвоем: один знает, как ставить, а другой — куда.