Читаем Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 4. Евгений Шварц полностью

Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 4. Евгений Шварц

БАБУШКА. Да, мальчик не внук мне. Но ему не было и года, когда родители его умерли. Он остался совсем один на свете, госпожа баронесса, и я взяла его к себе. Он вырос у меня на руках, он такой же родной мне, как мои покойные дети и как моя единственная внучка…

ЖЕНЩИНА. Эти чувства делают вам честь. Но вы совсем старая и можете умереть.

КЕЙ. Бабушка вовсе не старая.

ГЕРДА. Бабушка не может умереть.

ЖЕНЩИНА. Тише. Когда я говорю, все должно умолкнуть. Поняли? Итак, я беру у вас мальчика.

КЕЙ. Что?

ЖЕНЩИНА. Я одинока, богата, детей у меня нет — этот мальчик будет у меня вместо сына. Вы, конечно, согласитесь, хозяйка? Это выгодно вам всем.

КЕЙ. Бабушка, бабушка, не отдавай меня, дорогая! Я не люблю ее, а тебя так люблю! Розы ты и то пожалела, а я ведь целый мальчик! Я умру, если она возьмет меня к себе… Если тебе трудно, я тоже буду зарабатывать — газеты продавать, носить воду, сгребать снег, — ведь за все это платят, бабушка. А когда ты совсем состаришься, я куплю тебе мягкое кресло, очки и интересные книжки. Hi будешь сидеть, отдыхать, читать, а мы с Гердой будем заботиться о тебе.

ГЕРДА. Бабушка, бабушка, вот честное слово, не отдавай его! Ну, пожалуйста!

БАБУШКА. Да что вы, дети! Я, конечно, ни за что не отдам его.

КЕЙ. Вы слышите?

ЖЕНЩИНА. Не надо так спешить. Подумай, Кей. Ты будешь жить во дворце, мальчик. Сотни верных слуг будут повиноваться каждому твоему слову. Гм…

КЕЙ. Там не будет Герды, там не будет бабушки, я не пойду к вам.

СКАЗОЧНИК Молодец…

ЖЕНЩИНА. Молчите! (Делает повелительный знак рукой.)

Сказочник отшатывается.

БАБУШКА. Простите меня, баронесса, но так и будет, как сказал мальчик. Как я его могу отдать? Он вырос у меня на руках. Первое слово, которое он сказал, было «огонь».

ЖЕНЩИНА(вздрагивает). Огонь?

БАБУШКА. Первый раз он пошел вот здесь, от кровати к печке…

ЖЕНЩИНА(вздрагивает). К печке?

БАБУШКА. Я плакала над ним, когда он хворал, я так радовалась, когда он выздоравливал. Он иногда шалит, иногда огорчает меня, но чаще радует. Это мой мальчик, и он останется у меня.

ГЕРДА. Смешно даже подумать, как же мы можем без него жить.

ЖЕНЩИНА (встает). Ну что же! Пусть будет по-вашему. Эти чувства делают вам честь. Оставайся здесь, мальчик, если ты так этого хочешь. Но поцелуй меня на прощанье.

Сказочник делает шаг вперед. Женщина останавливает его повелительным жестом.

Ты не хочешь?

КЕЙ. Не хочу.

ЖЕНЩИНА. Ах вот как! Я-то сначала думала, что ты храбрый мальчик, а ты, оказывается, трус!

КЕЙ. Я вовсе не трус.

ЖЕНЩИНА. Ну, тогда поцелуй меня на прощанье.

ГЕРДА. Не надо, Кей.

КЕЙ. Но я вовсе не желаю, чтобы она думала, что я боюсь баронесс. (Смело подходит к. баронессе, поднимается на цыпочки и протягивает ей губы.) Всего хорошего!

ЖЕНЩИНА. Молодец! (Целует Кея.)

За сценой свист и вой ветра, снег стучит в окно.

(Смеется.) До свидания, господа! До скорого свидания, мальчик! (Быстро уходит.)

СКАЗОЧНИК Какой ужас! Ведь это была она, она, Снежная Королева!

БАБУШКА. Полно вам рассказывать сказки.

КЕЙ. Ха-ха-ха!

ГЕРДА. Что ты смеешься, Кей?

КЕЙ. Ха-ха-ха! Смотрите, как смешно, наши розы завяли. А какие они стали безобразные, гадкие, фу! (Срывает одну из роз и швыряет ее на пол.)

БАБУШКА. Розы завяли, какое несчастье! (Бежит к розовому кусту.)

КЕЙ. Как смешно бабушка переваливается на ходу. Это прямо утка, а не бабушка. (Передразнивает ее походку.)

ГЕРДА. Кей! Кей!

КЕЙ. Если ты заревешь, я дерну тебя за косу.