Читаем Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов полностью

Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов

И все-таки,

чем помыслы ни грей.

Уму непостижимо, сколько женщин

вот-вот получат

званье матерей.

___

Мир — это поиск — тот, что мне завещан,надеюсь, мой девиз понятен вам.Он лапидарно прост: ищите женщин,французы говорят: «Шерше ля фам».Все разные,у всех душа и тело,в любой из ниходна мечта живет.Уму непостижимо, сколько дела!Они вот-вот,но ведь и мы вот-вот…Любой мужчина в принципе — родитель!Наш лозунгнадо верно понимать.Одной сказал я, помню: «Не хотите ль,я быстро подарю вам званье «мать»?»Дальнейшее, увы, не для печати.Зато теперья жизнью умудрен.Чуть что не так,не обижаюсь, кстати,И гордо ухожу,обматерен.

Собравшись с духом (Юрий НИКОНЫЧЕВ)

Восток послал раскосых орд лавину,

А Запад в кущи райские зовет —

Теснят две силы нашу середину.

Но русский силы дух еще живет.

___

Лежу на печке, открываю сонник,Я в середине. Прогреваю зад.Налево — двухкассетный «Панасоник»,Направо «Филипс» — сильный аппарат.Вот-вот с Востока косоглазых ордыВозьмут Россию-матушку в тиски.А с Запада — зажравшиеся мордыНам дарят аппетитные куски.Удобная позиция, ей-богу.Никто такой бы выдумать не смог…Пускай натащат нам жратвы к порогу,А мы уж их не пустим на порог!Всегда, как та старуха, мы в прорухе,Сидим в дерьме и сонно чешем плешь.Все дело в том, что наша сила в духе,А дух, известно, с кашею не съешь.Переживем тяжелую годину,За битого дают небитых двух.Они пусть кормят нашу середину,А мы — переведем наш русский дух.

Поэт и табурет (Лев ОЗЕРОВ)

Что думал, как настроен был поэт,

Как он встречал закаты и рассветы.

Навряд ли объяснит нам табурет.

Или чернильница, или штиблеты.

___

Позвольте вам представиться: штиблет.Хозяин мой во мне ходил по свету.Мне табурет сказал, что он поэт.Но вряд ли можно верить табурету.Для табурета, в общем, все равны,Он в смысле кругозора ограничен.Людей он знает с худшей стороны.Поэтому и столь пессимистичен.Хозяин мой во мне встречал рассвет,По лужам шел по случаю ненастья,И вдруг зарифмовал «рассвет» — «штиблет»,Признаться, я был вне себя от счастья!Нет, все же он действительно поэт,Как не воздать бесценному шедевру!Поэта угадал в нем табуретПо одному седалищному нерву!