Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов

Поэт на базаре козла продавал.
Козел, паразит, молока не давал.

Доил он козла — аж устала рука.

Козел все равно не давал молока.

Поэту козла надоело доить.

Хотел он сначала его удавить.

А после решил: загоню дурака

И в магазине куплю молока!

Путь к истине (Сергей МНАЦАКАНЯН)

Неверные друзья. Слепые домочадцы.

Трансляция орет… Чу, милые, молчок!

До истины нельзя, однако, домолчаться,

трагически присев с «Вечеркой» на толчок.

___

Я в поиске всегда. В сомнениях не грешен.
Исканиям моим альтернативы нет.
Чтоб истину познать и поиск был успешен,
трагически вхожу в отдельный кабинет.

До истины хочу в тиши я домолчаться,

что должен сделать сам — не перепоручить…
И верные друзья, глухие домочадцы
немедленно спешат трансляцию включить.

Я действую всегда продуманно и четко,

с газетою — она незаменима тут;
нет, не «Советский спорт» и даже не «Вечерка»,
в них истину искать — увы, напрасный труд.

Тут важно не спешить и с мыслями собраться,

свершая скорбный труд, к познанию ведом.
Дабы, дав мыслям ход, до истины добраться,
я лично на толчке всегда сижу с «Трудом»!

День в Гиперборее (Юнна МОРИЦ)

Как у нас в Гиперборее,
Там, где бегают кентавры,
Соблазнительные феи
Днем и ночью бьют в литавры.

Там лежит раскрытый томик,

Не прочитанный Сатиром.
Там стоит дощатый домик.
Называемый сортиром.

Одиссей свое отплавал,

Греет пузо под навесом.
Перед богом хитрый дьявол
Так и ходит мелким бесом.

Едут музы в Сиракузы,

Не убит еще Патрокл.
На Олимпе в моде блюзы,
Гоголь-моголь и Софокл.

Зевс в объятиях Морфея,

Вельзевул песочит зама.
Незаконный сын Орфея
Спит, наклюкавшись бальзама.

Сел Гомер за фортепьяно,

Звон идет на всю катушку.
Посреди дубравы рьяно
Соблазняет бык пастушку.

Пляшет Плоть в обнимку с Духом,

Сладко чмокая и блея.
А в углу, собравшись с духом.
Сочиняю под Рабле я…

ЛЕСНАЯ БУЗА

Был козлик бедный и худой,
И жил он у старухи нищей,
Он ждал соития с едой,
Как ангел с вифлеемской пищей.

Он вышел в лес щипать траву,

Бездомен, как герой Феллини.
Алела клюква в черном рву,
Господь играл на мандолине,
И рай явился наяву!

Козла трагичен гороскоп.

Раскручена спираль сиротства.
Жил волк, бездушный мизантроп.
Злодей, лишенный благородства.

По челюстям сочилась брань

Картежника и фанфарона.
Он ждал! Была его гортань
Суха, как пятка фараона.

Он съел козла! Проклятье злу

И тем, кто, плоти возжелал,
Отточит зубы, как пилу.
Забыв о том, что плоть — живая!
Старуха плачет по козлу.
Красивая и пожилая.

А волк, забыв о Льве Толстом,

Сопит и курит «Филип Моррис»,
Под можжевеловым кустом
Лежит, читая Юнну Мориц,
И вертит сумрачным хвостом.

Поиск званья (Александр МОСКВИТИН)

Мне этот мир для поиска завещан.