Антология советского детектива-34. Компиляция. Книги 1-20

— Ну и разрешили тебе действовать автономно? — для начала спросил Казарян.

— Разрешили, — без тени юмора ответил Смирнов.

— Сначала автономия, затем суверенитет, а потом ты их самих запросто за горло схватишь… — поразмышлял вслух Кузьминский, а Спиридонов был единственный, кто промолчал.

— Теперь общее ощущение о разговоре в целом. А, ребятки? — попросил Смирнов.

— Что же о разговоре разговоры разговаривать? — мрачно задал риторический вопрос Алик и тут же сам порекомендовал, чем надо заниматься: — Говорить следует о персонажах сей пьесы.

— Вот и говори, — поймал его на слове Смирнов.

— Дружочек мой Игорек совсем плох, — озадаченно признался Спиридонов. — Истеричен, суетлив, не выдерживает разговора на равных ни с тобой, ни с Витольдом Германовичем. А Витольд этот — крепкий паренек: ни укусить, ни раскусить. Черный ящик. На вопрос: "С кем он, этот мастер культуры?" сейчас ответить не могу.

Пока Алик держал речь, Смирнов с любовным интересом разглядывал свою правую руку — сначала тыльную сторону ладони, потом, как при гаданьи, собственно ладонь. Дослушав Спиридонова и до конца проследив линию своей жизни, небрежно так, в проброс, спросил:

— А третий участник? Я?

— Игоря ты переигрывал, как хотел, — не задумываясь, ответил Алик и задумался вдруг. — А с Витольдом сложнее… Игоря, к примеру, ты завел с полуоборота, а его и так и этак пробовал и ничего… Только однажды, к концу ближе, ты его зацепил и он тебя в ответ. На мгновенье оба ощетинились, но сразу поняли: не стоит. И тут же, обоюдно признавая ничью, устроили перебрех. Ничья, Саня. А если общий результат с их командой, то ты в выигрыше: полтора на пол–очка.

— В общем, Алик прав, — не выдержав положенной паузы, приступил к изложению своих соображений ума Казарян. — Конечно с Витольдом ты сыграл вничью. Но, как говорят шахматисты, его ничья убедительней твоей. К тому же играл он красиво. Особенно мне одно местечко запомнилось, когда начальственный Игорек хвост распустил насчет возможной дублирующей тебя команды. Я возликовал: сейчас мой Санятка их голыми руками брать будет! Ан нет, Витольд только и сказал: "Игорь Дмитриевич" и все вмиг смешалось, что продолжать тебе доламывать Игорька не было смысла. Блистательный ход!

— Почему доламывать Игорька не было смысла? — раздраженно полюбопытствовал Кузьминский. — Доламывать надо было обязательно.

— Реплика Витольда лишила обязательной серьезности последующие ответы Игорька. Начался пинг–понг вместо шахмат, игра "хотите — верьте, хотите нет" и поэтому наш полковник не лез дальше. Так, Саня?

— Так, — подтвердил Смирнов и задал вопрос, ни к кому не обращенный:

— Игорь и Витольд играют в одной команде?

— Да, — не раздумываясь ответил Спиридонов.

— Да ты подумай сначала! — разозлился вдруг Смирнов.

— Да, — без паузы повторил Алик. — Тебе, чтобы подумать, час по крайней мере необходим, а мне — мгновенье.

— Вот поэтому ты и дурак, — с удовольствием сделал вывод Смирнов.

— Я — не дурак, а политический обозреватель телевидения и радио, без обиды поправил его Спиридонов.

— Что, в общем–то, одно и тоже, — достал экс–тестя Кузьминский.

— Ты бы помолчал, боец сексуального фронта, — с вдруг обнаружившимся сталинским акцентом посоветовал сценаристу режиссер Казарян. — Саня нам вопрос задал, на который следует отвечать, серьезно и серьезно подумав.

— Я — серьезно и серьезно подумав, — перебил Кузьминский. — При всех несоответствиях друг другу, при, вероятно, малой симпатии друг к другу, при различных — уж наверняка — интересах, они сегодня, сейчас, безусловно, в одной футбольной команде.

— Помимо клубной команды существуют различные сборные, констатировал Казарян. — Тебя не интересует, Саня, в какую сборную вызывают Игоря и в какую — Витольда?

— Пока нет, — ответил Смирнов. — Но сейчас они в одной команде, Рома?

— Пожалуй, да.

— Но утечка–то почти стопроцентно в наличии! — напомнил Смирнов и насмешливо оглядел родную троицу. — Тогда, может, прав Витольд, и стучит кто–то из вас?

— И на совести одного из нас два, как ты утверждаешь, трупа? холодно — не до шуток — поинтересовался Спиридонов.

— Я говорил о двух трупах? Я им сказал о двух трупах? — удивился Смирнов, а потом вспомнил: — Точно, я сказал: "по крайней мере, два трупа". Я — безмозглая скотина, братцы.

— Ишь, удивил! Мы–то об этом давно знаем. Как сам допер? — спросил Казарян.

— Я не мог знать о втором убийстве! Смерть дамочки милиция держит в полном секрете: ведь так обделаться им редко удается. Но раз я знаю, значит у меня имеется надежный источник. Противник далеко неглуп, и ему просчитать Сырцова ничего не стоит. А раз просчитан Сырцов с его охраной Татьяны, следовательно, просчитан и дом на набережной.

— Ты по–прежнему уверен, что информация о вашей беседе втроем окажется у них? — осторожно поинтересовался Спиридонов.