Антология советского детектива-7. Компиляция. Книги 1-11

— На этот вопрос нелегко ответить. — Он снова взял со стола трубку, выбил пепел, наполнил ее табаком и закурил, пуская густые клубы дыма. — Я сам порой задумываюсь над этим. Кто я такой? Люди, считающие себя моими друзьями, ответили бы вам, что я честолюбец и немного авантюрист. Это верно, но только наполовину. Подобную характеристику в нашей армии можно услышать довольно часто, в особенности когда речь заходит о старшем командном составе. В той опасной игре, что зовется войной, люди, от которых зависит ход пусть даже незначительных событий, должны обладать всеми этими качествами. Солдатам можно предложить абстрактные лозунги и вполне конкретные пулеметы, направленные им в спины. Для офицера это не годится. Офицер должен видеть перед собой вполне определенную цель: будь то слава со всеми вытекающими из нее последствиями, или обещанное поместье на завоеванных землях или другое значительное, по его масштабам, вознаграждение, которое он надеется получить. Но меня эти сомнительные блага не интересуют. Я достаточно богат. Военная же слава слишком эфемерна. Я принял участие в игре ради самой игры. Вначале это была дань молодости, но и сейчас я не боюсь проигрыша, хотя бы потому, что не могу проиграть. Смерть не в счет — я фаталист.

— Вы так уверены в вашей победе? — спросила Галка. Она уже пришла в себя, но все еще не решалась переосмыслить происшедшее. Слушая дель Сарто, она только пыталась понять этого человека.

— Напротив. Я почти не сомневаюсь, что Гитлер и Муссолини сядут в лужу.

— Вы говорите это в то время, когда ваши армии подошли к Волге? — Галка не могла постичь ход его мыслей.

Дель Сарто снова усмехнулся. Он сел в глубокое кресло, откинулся в нем, попыхивая трубкой.

— Они могут даже перейти ее, но это по существу ничего не изменит. Вчера я смотрел по оперативной карте линию фронта. Она растянута на тысячи километров. Не намного меньше протяженность коммуникаций, соединяющих наши армии с основными тылами. Ближайшие тылы дезорганизованы небывалыми по масштабам и активности действиями партизан. Разрекламированное летнее наступление союзных войск локализировано на юге. Это уже не то, что было в прошлом году. Не тот размах, да и темпы не те. Стратегические резервы Германии и Италии истощены. При создавшейся ситуации мощный контрудар большевиков, — а я думаю, они способны его нанести, — поставит союзные армии в положение человека, поймавшего медведя. Человек уже согласен оставить медведя в покое, да тот не пускает. Я уж не говорю, что американцы по существу еще не вступили в войну, хотя юридически они воюют с нами десять месяцев. А ведь открытие второго фронта в Европе означало бы для Гитлера начало конца. Для Муссолини конец наступил бы сразу — наш полуостров слишком удобен для десантов.

Галка впервые слышала такое от офицера вражеской армии.

— Вы непоследовательны, — сказала она. — Убеждены, что Италия проиграет войну, и вместе с тем говорите, что вы лично ничего не потеряете.

— Это звучит парадоксально, но это так. — Он встал и зашагал по комнате. — Капитан первого ранга дель Сарто в случае поражения Италии потеряет все; аристократ дель Сарто, рухни при той же ситуации королевская власть, лишится дворянских привилегий, но сын вице-председателя «Банка д’Италия», акционер и наследник акционера учредителя компании «Фиат», — Виктор дель Сарто в худшем случае останется при своих. Войны проигрывают правительства и армии, банкиры и промышленники не разделяют их судьбы. — Он отрывисто рассмеялся.

Галка смотрела на него ненавидящим взглядом. То, что он говорил, было, пожалуй, страшнее, циничнее садистского откровения плюгавого гауптштурмфюрера, в кабинет которого она однажды попала и чей голос слышался сейчас за окном.

— Я не пойму только одного, — вздохнула Галка. — Почему вы убили Хюбе?

— Я?! — дель Сарто остановился и в упор посмотрел на Галку. На его лице можно было прочесть недоумение. — Если б я не был уверен в искренности вашего вопроса, я бы подумал, что вы шутите, — после паузы сказал он. И вдруг чему-то усмехнулся. — Почему вы считаете, что штурмбаннфюрера Хюбе убил я? Должен вас разочаровать. Я не убивал его. — Видя, что Галка молчит, он снова рассмеялся. — Ну подумайте, для чего мне было убивать его? Чтобы таким образом спасти вас? Но тогда мне пришлось бы убить и того хилого гауптштурмфюрера, что бродит сейчас вокруг дома, и полицейских, что приехали с ним, и всех других, кто отныне становился бы на вашем пути.

— Но разве не вы пришли мне на помощь? — все еще не понимая, спросила Ортынская.

— Разумеется. Я увидел из окна вас и Хюбе, увидел, как он вырвал у вас сумку и что произошло потом. Я понял, что вы угодили в неприятную историю, и поспешил к вам на выручку. Однако пока я сбегал по лестнице, кто-то успел всадить Хюбе нож.

— Вот как… — растерянно проговорила Галка, припоминая теперь, что Хюбе, почувствовав опасность, повернулся лицом к калитке, а дель Сарто появился с противоположной стороны. — Вот как, — повторила она, окончательно путаясь в своих мыслях. — Но каким же образом вы хотели помочь мне?