Антология советской фантастики. Том 14

К научной фантастике часто относят только те произведения, сюжет которых не выходит за рамки научно объяснимого, рационального. За пределами этой категории остаются тогда произведения, где науке отводится роль некоей волшебной палочки, вдруг без всякого объяснения создающей невероятную ситуацию, или произведения, где действие развертывается под влиянием иррациональных сил. Подобного рода классификация имеет те преимущества, что она позволяет хотя бы в первом приближении определить характер того или иного произведения. Нельзя же на самом деле сваливать в одну кучу «Маленького принца» и «Соляриса», «Гулливера» и «Туманность Андромеды», только потому, что и то и другое фантастика! Кроме того, как уже упоминалось, элементы фантастики присутствуют во многих произведениях художественной литературы, которых к фантастике обычно не относят. Поэтому до тех пор, пока мы не определили, какие элементы являются главными, ведущими, какие второстепенными, вспомогательными, носят ли они научно обусловленный характер или суть плоды ничем не сдерживаемой авторской фантазии, ориентироваться в современной (да и не только в современной) фантастике затруднительно.

Однако такая классификация весьма условна, схематична и недостаточна, поскольку с развитием фантастики все большее число произведений никак не укладывается в рамки либо рационального, либо иррационального.

Действительно, куда прикажете отнести фантастический роман, в котором иррациональное служит лишь художественным приемом для утверждения вполне рациональной концепции? И наоборот, роман, построенный целиком на рациональной основе, но подводящий читателя к выводам, ничего общего с наукой не имеющим, к мистике, скажем? Или роман, который сегодня представляется «ненаучным», а завтра оказывается даже и не фантастическим? Ну, а если фантастика (научная или ненаучная — все равно) лишь художественный прием автора юмористического или сатирического произведения?

Сама по себе недостаточность приведенной классификации еще полбеды. Беда начинается тогда, когда эта классификация становится основой для разделения фантастики независимо от идейной и художественной ценности, от «сверхзадачи» того или иного произведения на первосортную («научную») и второстепенную («ненаучную») или, еще того хуже, имеющую право на существование и такового не имеющую.