Читаем Антология современной французской драматургии. Том I полностью

(Сверяется с текстом и т. д.) Однако же приняв гипотезу относительно рукописи на дне колодца и допустив что последнего не имелось под рукой у автора которому пришлось уехать следовательно порвать с собственными привычками о которых ни соседи ни лица знавшие его не понаслышке даже не подозревали что он способен с ними расстаться по причине во-первых домоседства автора, во-вторых отсутствия у него воображения, в-третьих его отвращения к любым поступкам способным дать повод к пересудам, в-четвертых потому что без рукописи он практически перестал бы существовать, в-пятых из-за непреодолимых учитывая его лень трудностей возникающих на пути отдирания вышеупомянутой рукописи ибо по словам тех кто знал его не понаслышке не всякий специалист мог бы отодрать от стола ее левый угол со стороны окна: в-шестых из-за неправдоподобия даже допустив вышеуказанное отдирание предположения об отъезде автора подразумевающего его намерение работать не за собственным столом а где-то еще, как мы уже говорили несмотря на перечисленные мотивы кои по всей вероятности должны были сыграть роль мощного тормоза вот и образ мы неизбежно приходим к нему автора склоненного над колодцем и бросающего туда рукопись вместо того чтобы броситься самому сам собой напрашивается вывод если мы хотим чтобы наша гипотеза выглядела обоснованной если и не подлежащей дальнейшему развитию то хотя бы не заслуживающей обсуждения что помимо перечисленных обстоятельств выступающих с одной стороны в роли трудностей а с другой в роли мотивов это представило бы собой почти непреодолимое препятствие которое мы несмотря ни на что были бы готовы победить и даже уничтожить чего бы это нам ни стоило.


Пауза.


(Ударяет по столу.) И даже уничтожить чего бы это нам ни стоило.


Пауза.


(Сверяется и т. д.) Нельзя также не сказать что прикованная рукопись могла быть лишь вариантом первой гипотеза не более чем гипотеза подразумевающая следовательно также и гипотезу об отбытии в ночи исчезновении одиноком возвращении но также о двойной игре и ее необходимости.


Пауза.


С какой стати автору принимая во внимание полную безопасность в которой он мог бы предаваться сочинительству испытывать потребность в заметании следов принуждая себя к переписыванию, не была ли эта безопасность только кажущейся, не ощущал ли он окружающую его ненависть, ну пусть не ненависть пусть подозрительность, и в чем его можно было заподозрить, были ли подозрения эти обоснованны, не были ли его действия вызваны скорее интригами обидами завистью страхом ужасом опасностью, можно ли логически предположить существование опасности и для кого, отдельной группы или целого общества, из чего следовало бы что либо все кто его знал не понаслышке не являлись его друзьями либо что их заменяли дублеры чужаки каковые мало того что не имели ни малейшего отношения к поступкам и действиям автора но и тому имеются материальные свидетельства должны были бы без ведома вышеупомянутого автора известного необщительностью и домоседством просочиться к нему чтобы убедиться в том что ну в этом самом в том что прикованная рукопись является вариантом первой, что предварительная работа велась над этой последней, а прикованная просто список с нее на что указывают причины этого самого чего а вот чего авторских сомнений, страха и беспокойного сна… беспокойного сна…


На задней стене появляется кинематографическая проекция лица Мортена в две натуральные величины. Очень четкая. Проходит десять секунд. Мортен замечает ее, проводит рукой по глазам. Изображение исчезает. Пауза.

Мортен сверяется с текстом и т. д.


Страха и беспокойного сна поскольку следовало бы принять за данность что прикованная рукопись вовсе не была симулякром всякая гипотеза опровергается иначе как из того следует всякая реальность но реальность чего фактов конечно которые без этой гипотезы не только не могли бы рассматриваться в качестве таковых но и вообще не могли бы иметь места ни там ни у нас где одно лишь отсутствие колодцев вызвало бы ее к жизни породило в уме тень сомнения усаживая если можно так сказать автора за стол каковой автор впоследствии не смог бы написать того что без сообщничества тех кто знал его не понаслышке и тех кто слыл его друзьями чего он никак не смог бы предвидеть поскольку сам является не более чем гипотезой.


Пауза. Поднимается, опираясь руками на стол.


Автор автор где же автор.


Перейти на страницу:

Все книги серии Драма

Антология современной британской драматургии
Антология современной британской драматургии

В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи. Переводы выполнены в рамках специально организованного семинара, где особое внимание уделялось смыслу и стилю, поэтому русские тексты максимально приближены к английскому оригиналу. Антология современной британской драматургии будет интересна и театральной аудитории, и широкой публике.

Дэвид Грэйг , Кэрил Черчил , Лео Батлер , Марина Карр , Филип Ридли

Драматургия / Стихи и поэзия
Антология современной французской драматургии. Том II
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.Издание осуществлено при помощи проекта «Plan Traduire» ассоциации Кюльтюр Франс в рамках Года Франция — Россия 2010.

Валер Новарина , Дидье-Жорж Габили , Елена В. Головина , Жоэль Помра , Реми Вос де

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы