Антология современной словацкой драматургии

ПАВЕЛ. А что сказать, откуда я его знаю?

ХМЕЛИК. Позвоните просто как ее сын.

ПАВЕЛ. У него странное имя. Я даже не запомнил.

ХМЕЛИК. Это имя — Губерт. Губерт Рохус Конти.

ПАВЕЛ(явно забавляясь). Рохус… Грохус. Я, наверное, не выдержу и рассмеюсь.

ХМЕЛИК (настойчиво). Достаточно сказать «Губерт». (Выжидательно.) Могли бы вы это сделать?

ПАВЕЛ. Думаю, что смогу. (Повторяет.) Губерт. Губерт… Губерт… (Уходит.)

Звонок. В комнату входит РАЙНЕР с букетом роз.

РАЙНЕР. Что вы о них скажете?!

ХМЕЛИК. Прекрасно! (Нюхает.) Розы есть розы, ничто на свете не сравнится с их ароматом… Пани Конти будет рада… Это от той цветочницы!

РАЙНЕР. От меня. (Церемонно достает из кармана маленький конверт, вынимает из него визитную карточку.) Последняя. (Читает.) «Густав Райнер, ювелир и часовщик, присяжный судебный эксперт». До чего это было давно! (Кладет визитную карточку в розы.) Эта картонка еще что-то помнит…

ХМЕЛИК. Поставим их на стол? Ваза здесь. (Поправляет розы.) Пан Райнер, кому первому пришла в голову мысль дарить цветы?

РАЙНЕР. Кому-то непрактичному.

ХМЕЛИК. Я еще на минуточку выйду. (Смотрит на Райнера. Торжествующе, про себя.) Так, значит, договорились!

РАЙНЕР(не понимая, в чем дело). О чем договорились?

ХМЕЛИК(улыбаясь). Как — о чем?! Договорились! (Уходит.)

РАЙНЕР подходит к окну, из кармана жилетки вынимает часы на нарядной цепочке, отодвигает занавеску в сторону, смотрит из окна, потом, как бы сравнивая, внимательно смотрит на свои часы.

Звонок. Входит с хозяйственной сумкой АБЕЛЬ.

АБЕЛЬ. Пан Райнер, добро пожаловать… Сегодня вы что-то рано?

РАЙНЕР. И без полицейского конвоя. «Инспектор» сегодня дежурит у нас по дому. А для гарантии я спрятал его «бригадирку».

АБЕЛЬ. Простите, я немного задержался… Пытался найти настоящий цейлонский чай. Обегал весь город…

РАЙНЕР. Напрасные старания.

АБЕЛЬ. Жаль. Пани Конти была бы рада. Думаю, больше, чем вот этому. (Вынимает из хозяйственной сумки бутылку шампанского.)

В комнату входит в новом костюме ПАВЕЛ.

ПАВЕЛ (многозначительно). Ну и живем… ну и живем…

АБЕЛЬ (вынимает из кармана дорогую подарочную сигару, Райнеру). А это для вас… Будете создавать аромат. В приличном обществе необходим аромат сигары.

РАЙНЕР.(берет сигару, предвкушая). О-о, вот это аромат, «Корронас»! Спасибо. Сделаю все, чтобы здесь была здоровая мужская атмосфера.

ПАВЕЛ (Абелю). Я тебе еще нужен?

АБЕЛЬ. Ты мне не нужен.

ПАВЕЛ. Тогда я пошел. (Уходит.) Пока…

РАЙНЕР. До свидания.

Пауза.

АБЕЛЬ (идет к буфету, Райнеру). Не помогли бы вы мне?

РАЙНЕР. С удовольствием.

АБЕЛЬ (вынимает бокалы, чашки). Там, внизу, маленькие тарелки…

РАЙНЕР (помогает). Совсем другое дело. Не то что пластмассовые черепки в нашей столовой.

АБЕЛЬ. Раз в год и в аду бывает праздник.

АБЕЛЬ и РАЙНЕР накрывают стол.

РАЙНЕР. У нас не ад, но с праздниками ничего не выходит.

АБЕЛЬ. Ни разу в год?

РАЙНЕР. Нет.

АБЕЛЬ. Я думал, что хотя бы на рождество…

РАЙНЕР. Даже и на Рождество… (Пауза.) Еды хватает… И вина дают. Но все как-то не то… Светло, тепло и елочку поставят, даже с электрическими свечками. Это трудно объяснить. Чего-то там не хватает… И подарки нам дают, даже хорошие, красиво завернутые в целлофан… Вы когда-нибудь служили в армии, были на рождество в казармах?

АБЕЛЬ. Нет… Раз в лазарете, а на другое Рождество был уже дома.

РАЙНЕР. Может, если припомните, Рождество в лазарете… Хотя и это не то. Человек был молод. А мы сидим вокруг стола, куча незнакомых людей… Друг друга знаем только по имени… Сидим плечо к плечу, а каждый одинок. Одну-единственную нашу пятницу я не поменял бы на три таких Рождества.

АБЕЛЬ. Я думал, что молодые вас… что хотя бы на Рождество…