Антология современной словацкой драматургии

ХМЕЛИК (как эхо). «Воды, пожалуйста»…. (Идет за водой.)

АБЕЛЬ. Это платье совсем… (Бегло его осматривает.) Похоже, что его никто и не надевал…

ХМЕЛИК (ставит компресс Конти). Ведь только сейчас она танцевала… Этого быть не может…

РАЙНЕР (щупает пульс). Что же они так долго?

АБЕЛЬ. Пойду навстречу, чтобы не искали. (Уходит.)

ХМЕЛИК. Жива?

РАЙНЕР. Как будто еще жива.

АБЕЛЬ (возвращаясь). Нет никого.

ХМЕЛИК (беспомощно берет платье). Этот телефонный звонок…

РАЙНЕР (рассматривает платье). Странно… Его и впрямь никто не надевал.

АБЕЛЬ. Я подумал… Она в нем венчалась…

ХМЕЛИК (уносит платье). Видно, собиралась… Пани Конти не была замужем.

АБЕЛЬ. Боже мой, куда они провалились!.. Каждую секунду может быть поздно…

ХМЕЛИК. Ведь только сейчас она танцевала…

В комнату вбегает МИЧ. Он без «бригадирки», одежда в беспорядке, он тяжело дышит.

МИЧ. Стоп! Спокойно! «Скорую помощь» вызвали? Вызвали… Воды принесли? Принесли? Лекарство дали? Дали. Почему же базар? А я говорю — базар! Пан Хмелик! Перестаньте сейчас же пачкать подвенечное платье пани Конти! Женщина всю жизнь его берегла. А вы? Смотрите: на подоле след большого пальца. Вы что, хотите, чтобы эта улика работала против вас? Там разберутся! А я говорю — разберутся! Стоп! Пан Абель, уберите руку с телефонной трубки! Теперь я понимаю, почему никак не мог к вам дозвониться, старый вы попрыгун! А вы, пан Райнер? Что вы молчите, как утопленник из Дуная! Перестаньте ходить взад-вперед. Вы же не маятник! А я говорю, что маятник! Вот до чего доводят ваши пятницы! Посмотрите, как спокойна пани Конти, а ведь ей хуже, чем нам.

ХМЕЛИК. Пан инспектор, я прошу вас, я требую, чтобы вы немедленно замолчали, хотя бы из уважения к пани Конти!

МИЧ. Стоп! Как вы сказали? Как зовут пани?

ХМЕЛИК (ошеломленно). Пани Конти.

МИЧ. Стоп! Я надеюсь, вы понимаете, что начинается идентификация. Идентификация личности проводится по особым правилам. Будете подходить по одному и потихоньку, на ухо, шептать имя гражданина, которого нужно опознать, то, что вы скажете, — это свидетельские показания. Дача ложных показаний карается законом. Имя человека, которого следует опознать… Пани Конти… (Плачет.)

Пауза. АБЕЛЬ, РАЙНЕР, ХМЕЛИК глядят на него в изумлении.

АБЕЛЬ (Хмелику). Плачет.

ХМЕЛИК. Ради бога, успокойтесь, Мич.

АБЕЛЬ (берет со стола бокал, протягивает Мичу). Вода.

Пауза.

МИЧ (постепенно приходит в себя, собирается с силами). Который теперь час? (Пауза.) Как чисто били когда-то часы… нет-нет, это невозможно… Давайте допустим самое худшее. Представим себе, что пани Конти завтра уже не будет с нами… А мы? А наши пятницы?

В комнату быстро входит ВРАЧ и два САНИТАРА.

ВРАЧ. Добрый вечер! Ах, вот она. (Бегло осматривает.) Положите ее на носилки.

САНИТАРЫ подходят к дивану.

ХМЕЛИК (словно желая уберечь Конти от неосторожного обращения). Я помогу…

САНИТАР. Не надо. У нас в этом деле опыт. (Вместе с другим санитаром укладывает Конти на носилки.)

АБЕЛЬ (с тревогой). Жива?

ВРАЧ. Жива… Это ваша…

АБЕЛЬ. Нет, не моя жена, нет… Пани Конти была здесь в гостях.

ВРАЧ. Документы у нее при себе?

ХМЕЛИК. Пожалуйста, в сумочке. (Берет сумочку и уходит вместе с санитарами.)

РАЙНЕР, АБЕЛЬ и МИЧ тоже уходят следом за ВРАЧОМ. Все спускаются по главной широкой лестнице. В то же самое время на черной лестнице появляются ПАВЕЛ и ДАША, еще на лестнице репетируют.

ПАВЕЛ. Обязательно перепутаю… (Приводит в порядок букет.)

ДАША. Да ну тебя… Это же совсем просто. Сперва всех поздравишь, подойдешь к ней и начнешь…

ПАВЕЛ. Как это… Ну, первые слова?

ДАША. Глубокоуважаемая пани Конти…

ПАВЕЛ. Ага! Вспомнил. Пошли. (Быстро идет первым. Входит, удивленно оглядывает пустую комнату, накрытый стол, зовет Дашу, тихо.) Иди сюда!

ДАША (входя). Никого нет?

ПАВЕЛ. Что-то непонятное… Почему же все-таки пани Конти бросила трубку?