Антология современной словацкой драматургии

РИЕЧАНОВА. Прекрати! Ты сам горшок! Растяпа… Боже ты мой, и для чего только ты годишься?

РИЕЧАН. Он ясно мне сказал, что Волент нарушил закон… что слушание состоится в районном суде — и баста! Вот так. Вот мы и допрыгались. Мое имя теперь будут склонять во всех учреждениях, все обыщут, все перевернут с ног на голову… И все почему? Потому, что наш помощник вышел из себя… Из-за такой глупости! Мы должны ему как-то помочь.

РИЕЧАНОВА. Положись на меня… я уже кое-что предприняла. Сейчас сюда придет Аладар Бьелик.

РИЕЧАН. Это тот адвокат?

РИЕЧАНОВА. Да. Один из самых ловких. Так что изобрази испуг и не начинай болтать эту свою беспросветную чепуху.

РИЕЧАН. Какую еще чепуху? Все, что я до сих пор говорил…

РИЕЧАНОВА. Прекрати, прошу тебя, прекрати!

БЬЕЛИК (входит вместе с Ланчаричем). Добрый день! И вечный покой этой божьей лавке. (Смеется над своей шуткой.)

РИЕЧАНОВА. Приветствую вас! Я слышала о вас много хорошего. Сплошные похвалы!

БЬЕЛИК. Сомневаюсь, пани Риечанова, сомневаюсь! Среди коллег у меня репутация паршивой овцы. А клиенты обо мне говорят, что я шкурник и коварный лис. Так в чем дело?

РИЕЧАНОВА. У нас большие неприятности с Волентом, поэтому-то мы к вам и обратились.

БЬЕЛИК. Большие неприятности? Это стоит больших денег.

РИЕЧАНОВА. Мы готовы.

РИЕЧАН. А можно узнать, о какой сумме…

РИЕЧАНОВА. Замолчи!.. Пан Бьелик, мы за вознаграждением не постоим, если нужно.

БЬЕЛИК. Отлично. Это мне подходит. Заблудшие овцы — это, между прочим, моя специальность. По крайней мере, есть за что ухватиться.

РИЕЧАН. Когда все по справедливости, тогда не нужны никакие знакомства и хитрости.

РИЕЧАНОВА. Ты прекратишь?! Понимаешь, я в судах совсем не разбираюсь, но я еще не слыхала о таком суде, где бы все было по справедливости. Такого суда никогда не будет! Так уж молчи… не встревай!

ЛАНЧАРИЧ. Я тоже не слышал о том, чтобы кто-то из чего-то выпутался только потому, что у него чистая совесть.

БЬЕЛИК. А у тебя ее и нет. Именно таких клиентов я больше всего люблю. Разыграем перед судом отличный театр.

ЛАНЧАРИЧ. Мне-то все равно, я могу изобразить все, что угодно.

БЬЕЛИК. Прекрасно. Давай посоветуемся, что ты там будешь говорить. (Риечановой.) А вас, пани Риечанова, я попрошу зайти ко мне. Обсудим разные детали и прочее. Само собой, не забудьте деньги.

РИЕЧАНОВА. Обязательно зайду. Ведь речь идет о нашей шкуре. Если позволите, я провожу вас. (Воленту.) А ты догоняй, чего замешкался. Два дня чтобы тебя не было в лавке (Все трое уходят.)

РИЕЧАН на некоторое время остается один. Достает из корзинки бутылку с паленкой и делает приличный глоток, чтобы успокоить душу.

ЭВА (входит растрепанная, небрежно одетая и усталая). Чего стоишь здесь, как святой за околицей?

РИЕЧАН. Эвка… тебе бы не следовало бродить по ночам. Нехорошо это.

ЭВА. Хорошо. Буду паинькой.

РИЕЧАН. У меня плохое сердце, ведь ты знаешь, а когда я вижу тебя такой растрепанной… (Гладит ее по волосам, видит, что она не сопротивляется, и целует ее.) Эвка, тебе не следовало бы курить.

ЭВА. Это почему? Воняет табаком?

РИЕЧАН. Для меня это не имеет значения… но ведь у тебя слабые легкие.

ЭВА (говорит без раздражения). Это ведь не ваши легкие, не так ли? Захочу, повешу их на неделю в каптильню, и вам до этого нет никакого дела! Дайте мне жить так, как я хочу! Оставьте в покое мои легкие! Может, и ваше сердце я тоже украла! (Уходит.)

РИЕЧАН выходит на улицу.

Улица перед мясной лавкой.

РИЕЧАН. Это вы, пан Филадельфи? Вы, наверное, совсем не спите.

ФИЛАДЕЛЬФИ. Иногда засыпаю, но потом сразу же просыпаюсь, потому что боюсь не проснуться. Я не шучу, с этим ощущением я живу уже несколько лет!

РИЕЧАН. Самое ужасное в моей жизни — это то, что во всех несчастьях виноват я сам. Во всех. Только бы мне знать, что еще свалится мне на голову…

ФИЛАДЕЛЬФИ. Подскажу вам, пан Риечан, ведь у меня репутация беспристрастного человека. Вас ожидает катастрофа… Вы будете выбирать демократов, потому что другие избираться не могут! Ох, скорблю, скорблю я о старой монархии. Включите радио, пан Риечан. Астрономы утверждают, что планеты выстроятся в один ряд и это страшное событие ударит по нашим лбам.

РИЕЧАН. Лучше скажите мне что-нибудь о Неле Лауковой, пан Филадельфи, все равно что!

ФИЛАДЕЛЬФИ. Когда-нибудь с ней приключится что-то очень плохое, наверняка.

РИЕЧАН. Откуда вы это знаете?

ФИЛАДЕЛЬФИ. Знаю. Я готовлюсь нанести ей удар.

Картина 13