Антология современной словацкой драматургии

РИЕЧАНОВА. И это ты говоришь мне? Ты, дурак этакий, чокнутый! Ты мне говоришь, что я не вижу дальше своего носа? Да что ты знаешь? Ничего! И со мной-то ты как следует никогда не мог. Сколько я ворочалась в постели… а ты? Да ничего! Меня это страшно бесило. В кровь бы тебя излупцевала… Только кричишь и чавкаешь, как извозчик!

РИЕЧАН. Ты совсем с ума сошла! Я даже думать не хочу, что за делишки вы здесь обделывали за моей спиной. Но вы оба уже допрыгались!

РИЕЧАНОВА. Что? Ты собираешься мне что-то запрещать? Антихрист этакий! (Бьет его ладонью по голове.)

РИЕЧАН молча встает и уходит.

ЭВА. Может, мне стоит пойти за ним?

РИЕЧАНОВА. Зачем?

ЭВА. Тебе не кажется, что ты сошла с ума? Относишься к отцу как к чужому?

РИЕЧАНОВА. Что заслужил, то и получил! И не смотри на меня ягнячьими глазами! Вижу, что ты знаешь больше, чем надо.

ЭВА. Знаю.

РИЕЧАНОВА. Говорю же, что заслужил, то и получил. Я права, Волентик?

ЛАНЧАРИЧ. Я в женские дела не лезу.

РИЕЧАНОВА. Ну, так что, Эва, пойдем к Вильме?

ЭВА. Мне даже противно с тобой идти. Пойду туда, куда захочу! (Уходит.)

РИЕЧАНОВА. Пройдет. Привыкнет. С сегодняшнего дня, Волентик, мы берем всю торговлю в свои руки. На Риечана начхаем.

ЛАНЧАРИЧ. Как скажешь.

РИЕЧАНОВА. Как скажу? Тебе опротивела торговля?

ЛАНЧАРИЧ. Торговля — это моя жизнь. Ничего другого я не умею.

РИЕЧАНОВА. Ну, так делай, что умеешь! Потому что Риечан этого не умеет, а мне нужен мужчина. Такова жизнь. Пойдем к Вильме?

ЛАНЧАРИЧ. Она меня не приглашала.

РИЕЧАНОВА. Я тебя приглашаю!

Картина 16

Новый дом РИЕЧАНА.

КУКИ играет на пианино.

ЭВА. Хорошо играешь.

КУКИ. Потому что я играю для тебя… Эвча.

ЭВА. Благодарю. В самом деле, ты хорошо играешь, неописуемо хорошо.

КУКИ. Лучше всего я играю, когда я один. Тогда я не волнуюсь.

ЭВА. А сейчас волнуешься?

КУКИ. Вначале перед каждым слушателем волнуюсь, но ведь это естественно. Некоторые музыканты говорят, что тот, кто не волнуется, тот никогда не будет хорошо играть. Знаешь, что это? «Песнь любви» композитора Сука[44].

ЭВА. Ты и ей это играешь?

КУКИ. Кому?

ЭВА. Не притворяйся… Я знаю о ней. Как ее зовут?

КУКИ. Клара.

ЭВА. Ты ее любишь?

КУКИ. Да. (Ухмыляется.)

ЭВА. Какая она?

РИЕЧАН входит и наблюдает за парочкой.

КУКИ. Такая же красивая, как и ты, Эвча, но плохая. Она совсем не заслуживает, чтобы ее любили.

ЭВА. Так почему же ты любишь ту, которая этого не заслуживает? Что она может тебе дать?

КУКИ. Ты сомневаешься, что она может мне дать что-то хорошее, да?

ЭВА. Сомневаюсь.

КУКИ. Я отношусь к нашей связи как к шутке. Я не знал, что она такая дремучая, еще дремучей, чем я. Я всегда считал, что нет испорченнее мира, чем мир Паланка, что нет более испорченного человека, чем я. Но я ошибался. И это меня тревожит. Отец говорит, что я сойду с ума.

ЭВА. Красивая и плохая?

КУКИ. Ага, таков этот послевоенный мир.

ЭВА. Как же ты тогда можешь ее любить… ой, ой!

КУКИ. Могу… ой, ой! Она такая испорченная, что я рядом с ней выгляжу благородным и честным, ой, ой!

ЭВА. Я люблю тебя. (Целует его.)

КУКИ. Я никогда тебя не забуду. Я всегда с удовольствием бывал у вас.

ЭВА. Хватит сантиментов. Проваливай! Я тебе еще на дорожку сыграю. (Играет озорной мотив.)

КУКИ уходит. ЭВА перестает играть и сидит неподвижно.

РИЕЧАН. Эвка… мне надо с тобой поговорить. Серьезно.

ЭВА смотрит на отца отсутствующим взглядом. Затем начинает кулаками стучать по клавишам. РИЕЧАН выходит на улицу. Улица, на которой расположена мясная лавка.

РИЕЧАН. В моей жизни происходят какие-то странные вещи. Я всегда старался быть приличным человеком, а меня все ненавидят. Волент, жена… а больше всех, наверное, дочь. Не знаю почему, но люди, которые приносят мне несчастья, меня всегда притягивают.

ФИЛАДЕЛЬФИ. Пан Риечан, вы как фасоль… вам нужна подпорка, чтобы вы могли вокруг нее виться. (Пьяно растопыривает руки и уходит.)

РИЕЧАН. Нет ли у вас для меня какого-нибудь рецепта, пан Филадельфи?

ФИЛАДЕЛЬФИ (возвращается и холодно говорит). Ваша супруга, пан Риечан, спала с адвокатом Бьеликом… а теперь путается с вашим помощником! С Волентом Ланчаричем! (Уходит.)