Читаем Антология современной словацкой драматургии полностью

ЯНО. Филка, почему ты меня оскорбляешь? Да, я сирота. Думаешь, у взрослого мужика нет чувства? Есть. А когда я немного выпью, оно еще больше. Жаль, что у тебя нет тут этого вина. Я думаю, Филка, следовало бы тот твой бочонок откупорить. А он точно не откупорен?

ФИЛА. Точно. Ты что же обо мне думаешь?

ЯНО. Так давай зайдем к тебе. Откупорим его? А, Филка?

ФИЛА. Даже не думай!

ЯНО. Значит, ничего?

ФИЛА. Да, ничего.

ЯНО. Совсем ничего?

ФИЛА. Да, совсем ничего!

ЯНО. Ни полстакана?

ФИЛА. Да что такое полстакана? Ну, не знаю, Яно. Ни полстакана. Бочонок маленький. А что, если покупатель приедет?

ЯНО. Так, значит, совсем ничего? Хорошо. Воды напьюсь. Из того родника. А на вино плевать.

ФИЛА. А вот ей не плевать.

ЯНО. Кому?

ФИЛА. Сноха у меня злая. Бора за мной все время следит. Если бы увидела, что в мою хатку чужой мужчина входит…

ЯНО. И что? Ты с ней на одном дворе живешь?

ФИЛА. Боже сохрани!

ЯНО. Так что ты ее боишься?

ФИЛА. Да кто ж ее не боится? Она и моего брата Йожо пилит.

ЯНО. Почему?

ФИЛА. Из-за этого моего виноградника. Завидуют мне.

ЯНО. Можешь мне больше ничего не говорить. Все понятно. Странный брат. И Бора странная. Ей-богу, теперь мне еще больше хочется то твое вино попробовать! Откупорим его? Фьюлио! Фьюлио!

ФИЛА. Нет, нет, только не сердись.

ЯНО. Хорошо, не сегодня. Но я скоро приду и постучусь к тебе в окошко. Ей-богу, приду.

Картина 3

Комнатка ФИЛКИ.


ФИЛА. Раз уж вы пришли, так съешьте что-нибудь. Я испекла лепешки с тмином.

БОРА. Какие-то они невкусные.

ФИЛА. А, это я, наверно, забыла тмин положить. А может, и яйца тоже.

БОРА. А говоришь, лепешки с тмином! Одна вода с мукой. Еще зубы сломаю.

ЙОЖО. А я люблю лепешки с тмином. Вкусные. Только не очень сладкие.

ФИЛА. Про сахар я тоже забыла. Я и вправду хотела испечь лепешки с тмином… но рецепт, что мне мама оставила, потеряла. Ну и делала все так, по памяти.

БОРА. Мы сюда не за твоими лепешками пришли. Хотим о винограднике поговорить.

ФИЛА. Он — мой. Я его в наследство получила.

БОРА. Слышь, Фила, если уж ты у Йожо виноградник умыкнула, ты бы ему хотя бы комнату уступила.

ЙОЖО. Борка, что ты говоришь? Нам же есть где жить.

БОРА. Но только Йожо ничего от ваших не досталось, все ты одна загребла.

ЙОЖО. А поле, Грефты, это что? Мне мать Грефты оставила.

БОРА. Молчи!

ФИЛА. Йожо, может, ты мне на винограднике поможешь, а урожай тогда разделим.

БОРА. Шиш он тебе поможет!

ЙОЖО. А неплохо было бы. У Филки вино хорошее, я в прошлый раз пробовал…

БОРА. Слышь, Фила, чего это ты его к пьянству приучаешь? Хочешь подпоить его тем вином, которое сама у него и украла? Ваши-то все на тебя записали, потому что ты глупая была. Твоя мать все на глупость отдала, чтобы глупость еще больше процветала, чтобы ты еще глупее была.

ФИЛА. Это как ты о моей матери говоришь?

БОРА. А ты еще и обижаешься? Когда она померла, ты по ней даже и не плакала.

ФИЛА. Как не плакала? Я неделю плакала.

БОРА. Да что такое — неделю? По матери дольше надо!

ФИЛА. А зачем мне было столько хныкать? Еще и мама в могиле подумала бы, что я тут без нее не справляюсь. Да мне уже и плакать не хотелось. Солнышко так ярко светило, а мне что было — слезы лить?

ЙОЖО. Оно и сегодня светило. А у меня во рту пересохло. Фила, не нальешь мне немного вина?

БОРА. Только посмей мне мужа спаивать! Вставай, Йожо, пошли отсюда! Откупорим свой бочонок и напьемся. У нас и свое вино есть. (Оба уходят.)

ФИЛА (раздевается, собирается ложиться спать). Если бы тут был Яно, он бы им дал! Только где этот свистун? Появился и исчез. А виноградник уже полагалось бы опрыскать. Это ведь мужская работа. Медного купороса я уже зимой натолкла, и известь приготовила… А этого Яно все не видать. Ну, разве не осел? Фьюлилин! (Ложится в постель. Засыпает.)

Картина 4

ФИЛА спит. Ей снится сон.


ЯНО. Фьюлилин! Фьюлилин! Где ты, Филка? Фьюлилин!

ФИЛА. Что этой птичке тут надо? И где она? А, вон там сидит… Что же это за птичка? Да ведь это Яно.

ЯНО. Фьюлилин! Фьюлилин! Что делаешь, Фила?

ФИЛА. Ты же видишь, что я делаю. Сплю. Услышала иволгу и побежала за ней, но вдруг вижу, это — ты.

ЯНО. Фьюлилин! Фьюлилин!

ФИЛА. Что смеешься, фьюлилин?!

ЯНО. Поймай меня, попробуй!

ФИЛА. Я летать не умею. И мама мне говорила, чтобы я за мужчинами не летала.

ЯНО. Фьюлилин, фьюлилин!

ФИЛА. Не скалься! Не такой уж ты красивый, чтобы так часто скалиться.

ЯНО. Фьюлилин, фьюлилин!

ФИЛА. Не озорничай, Яно. Не летай тут. Ведь я тебя даже почти не вижу. Зрение у меня слабое. Иной раз даже в иголку не попадаю.

ЯНО. Фьюлилин, фьюлилин! Раз ты слепая, вот тебе очки. Пожалуйста! Сейчас на тебя их надену…

ФИЛА. Не хочу очки!

ЯНО. Нет, оставь их себе. Ты похожа на сову. На умную сову… даже издали я вижу, что ты умная.


Конец сна.

Картина 5

В комнатке ФИЛЫ.


Перейти на страницу:

Все книги серии Драма

Антология современной британской драматургии
Антология современной британской драматургии

В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи. Переводы выполнены в рамках специально организованного семинара, где особое внимание уделялось смыслу и стилю, поэтому русские тексты максимально приближены к английскому оригиналу. Антология современной британской драматургии будет интересна и театральной аудитории, и широкой публике.

Дэвид Грэйг , Кэрил Черчил , Лео Батлер , Марина Карр , Филип Ридли

Драматургия / Стихи и поэзия
Антология современной французской драматургии. Том II
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.Издание осуществлено при помощи проекта «Plan Traduire» ассоциации Кюльтюр Франс в рамках Года Франция — Россия 2010.

Валер Новарина , Дидье-Жорж Габили , Елена В. Головина , Жоэль Помра , Реми Вос де

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Дочери леса (СИ)
Дочери леса (СИ)

АНОТАЦИЯ К РОМАНУ АЛЕКСАНДРА СМОЛИНА "ВЕДЬМА — ДОЧЕРИ ЛЕСА" Осторожно книга может содержать сцены жестокости и насилия, а так же нецензурную брань и малоприятные ритуалы по черной магии. Книга про злых ведьм без цензуры. Не рекомендуется к прочтению лицам с впечатлительной психикой, сторонникам гуманизма и сострадания. Книга Темная про темных героев, поэтому если вы относите себя к положительному читателю просьба ее не открывать.                                                                                              *    *    * Белогория — суровая страна гор и лесов, где дождливое лето сменяется ветреной осенью, а глухая осень безжалостными псами зимы. Осень повсюду. Осень грядет — опускается листьями в графстве "Воронье гнездо". Здесь окраина мира — пограничные земли с Далией. Кровь за единственный город Рудный течет ручьем. Только горы да лес. Напуганным шахтерам не дождаться помощи короля. Что скрывают эти непроходимые дебри, в которых запросто может задрать леший или сожрать медведь? Многие воины сгинули в муках пытаясь пройти напрямик. Там в лесу живет Грета! Безобразная ведьма со своим выводком упыриц. Жестокие дочери леса! Кто их повстречает — не сносит своей головы. Там на туманных горах разгорается шабаш! Безумные пляски с кровавыми оргиями на костях младенцев... Там неприкаянный шепот в густеющей тьме оврагов сводит заблудших путников с ума. Там хохот бесов заставляет мужей седеть. Там встретить черта в охапке листьев можно быстрее, чем заприметить волка или лису. Там живут дочери леса, и горе тому, кто однажды наткнется на них! * * * Я представляю вашему вниманию свой новый цикл романов "ВЕДЬМА". Я расскажу вам тяжелую историю троих дочерей, которых похитила и воспитала самая страшная ведьма Белогории — Грета Черная баба! Вы сможете полностью окунуться с головой в атмосферу живого мрачного леса и жизни в нем, встретить там самых разных диковинных существ, пройти множество испытаний, и выжить во что бы то ни стало. Вы сможете увидеть мрачную жизнь на окраине мира глазами маленьких девочек, которым приходиться учиться темному ремеслу колдовства. Дом ведьмы заслуживает особого внимания. Стои́т он один одинешенек посреди леса окутанный мраком. Что скрывает злосчастное поместье, которое солдаты обходят десятой дорогой? Там по ночам из подвала выходят гости потустороннего мира. Князья и демоны. Там течет кровь из окон и дверей, там чавканье свиней и блеянье козлов заглушают предсмертные крики жертв. И кто же хозяин графства? Граф Рудольф или Трясинная ведьма из Варии — она же Черная баба — она же Раскапывательница могил, Пожирательница детей и Грета Сажа. Она спустилась с высоких гор, чтобы извести род человеческий и посеять зло. Пройдите весь путь глазами маленьких девочек, которым предстоит стать настоящими ведьмами, и узнайте самую главную интригу этой истории — ради чего Грета воспитывает своих дочерей?

Александр Смолин

Фантастика / Драматургия / Драма / Фэнтези / Ужасы и мистика / Роман
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия