Антони Иден

Между тем действительность была очень далека от этих восторгов. И состояла она в том, что за политику правительства, включая сделку за счет Эфиопии, Иден несет ответственность не меньшую, чем любой другой член кабинета. Ныне точно известно, что по вопросу об итало-эфиопской войне никаких расхождений у Идена с его коллегами по правительству не было. Факты свидетельствуют о том, что он был даже более повинен в происшедшем, чем многие другие члены правительства. Вспомним, как он принимал участие в выработке "компромисса", оформленного соглашением Хора - Лаваля, как организовал в Лиге Наций представление, которое ввело в заблуждение Лигу, мировое общественное мнение и английский народ относительно истинной позиции английского правительства в итальянской агрессии; фальшивые надежды на обуздание агрессора, вызванные таким образом, были взорваны сделкой Хора - Лаваля, следствием чего явилось крайнее ослабление Лиги и были значительно облегчены действия фашистской Италии. Наконец, именно Идеи несет ответственность за телеграмму эфиопскому императору Хайле Селассие (переданную через английского посланника в Аддис-Абебе), в которой английское правительство требовало, чтобы император принял план Хора - Лаваля. Эта телеграмма была послана в тот момент, когда Иден осуществлял руководство министерством в отсутствие Хора, находившегося в Швейцарии.

Да и сам приход Идена в Форин оффис в качестве его главы отнюдь не означал изменения курса внешней политики Англии, отказа от линии "умиротворения" агрессивных держав. "Когда Иден занял место Хора в качестве министра иностранных дел, - пишет Тэйлор, - план Хора - Лаваля исчез, но в остальном ничего не изменилось... Компромисс все еще носился в воздухе, новая версия того же плана ждала, когда ей будет позволено появиться на свет".

Лига Наций уже никогда больше не смогла оправиться от удара, который ей был нанесен английским и французским правительствами при помощи плана Хора - Лаваля. Она еще заседала некоторое время, лились речи, по вера народов и правительств в Лигу как инструмент мира и безопасности быстро угасла. На этом закончился первый этап политики "умиротворения", принесший Антони Идену пост министра иностранных дел Англии.

Глава III. МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ "УМИРОТВОРИТЕЛЕЙ"

Антони Иден стал главой министерства иностранных дел в 38 лет. Весьма редкий случай в английской политической практике, когда столь важный пост поручался такому молодому деятелю. Чувства Идена по этому поводу были противоречивы. Конечно, он был безмерно счастлив, что достиг своей главной цели. В то же время Идеи не мог не понимать, что большая ответственность легла на его плечи в очень трудный момент. Создалась весьма сложная обстановка в области и внутренней и внешней политики Англии.

Правительство было крайне дискредитировано в глазах избирателей. Англичане чувствовали, что консервативные дельцы от политики нагло надули их на последних парламентских выборах. Личный авторитет лидера тори и премьер-министра Стэнли Болдуина был подорван, ибо он-то и являлся главным организатором грандиозного обмана. Многие вспоминали, что в 1929 году главным избирательным плакатом консерваторов был плакат с изображением Болдуина и надписью: "Вы знаете, что можете доверять мне". Тогда избиратели не доверились лидеру тори и забаллотировали его партию на выборах. Сейчас среди избирателей открыто выражались сомнения в том, не допустили ли они ошибки в 1935 году, когда вняли заверениям консерваторов и обеспечили им большинство в парламенте.

Международное доверие к английскому правительству также было сильно поколеблено. Совсем недавно 50 стран в Лиге Наций последовали его призыву выступить против итальянской агрессии и прижать агрессора санкциями. А через несколько недель то же самое правительство вступило в позорную сделку с тем же агрессором, показав тем самым, что его заверения о верности принципам Лиги Наций были сплошным лицемерием и ложью! Можно ли положиться на слово этого правительства? Нельзя полагаться, даже опасно полагаться! Как сообщал английский посланник в Белграде, план Хора - Лаваля привел к тому, что "престиж Англии в Югославии упал до нуля".

Отношения с Францией, отнюдь не сердечные и ранее, теперь явно ухудшились. Ведь получилось так, что английское правительство, провалив сделку, заключенную с Лавалем, сильно подвело своего французского партнера.

Крайне осложнились возможности для Англии вмешаться в итало-эфиопскую войну и наладить "компромисс" к своей выгоде. Поскольку авторитет английского правительства резко упал, Муссолини теперь был менее склонен считаться с мнением Лондона, рассчитывая добиться своих целей и без содействия Англии. Таким образом, английскому "честному маклеру" ничего не удавалось на этом заработать.