Антони Иден

19 апреля состоялось заседание комитета по внешней политике, на котором обсуждались "злонамеренные" (по определению Кадогана) советские предложения. Мнение Кадогана получило "общее одобрение", и он послал телеграмму французам, "настаивающую, чтобы они не отвечали Советам, не проконсультировавшись с нами".

21 апреля Галифакс заявил польскому послу Рачинскому, что советское предложение, хотя оно и серьезно, идет далее того, на что готово пойти британское правительство.

25 апреля комитет по внешней политике обсуждал ответ Москве. Обсуждение "продолжалось недолго, - пишет Кадоган, - все согласились отвергнуть советские предложения".

8 мая английское правительство вместо соглашения трех сторон о взаимной помощи предложило Советскому правительству сделать одностороннюю декларацию о том, что в случае вовлечения Англии и Франции в военные действия Советский Союз считал бы себя обязанным немедленно оказать им содействие. И ни слова о том, на что СССР может рассчитывать со стороны Англии и Франции. "Как видите, - телеграфировал полпреду СССР во Франции нарком иностранных дел В. М. Молотов, сменивший на этом посту М. М. Литвинова, - англичане и французы требуют от нас односторонней и даровой помощи, не берясь оказывать нам эквивалентную помощь".

Через неделю Советское правительство уведомило своих партнеров по переговорам, что, внимательно рассмотрев их предложения, оно пришло к следующему заключению: эти предложения "не могут служить основой для организации фронта сопротивления миролюбивых государств против дальнейшего развертывания агрессии в Европе", ибо "не содержат принципа взаимности в отношении СССР и ставят его в неравное положение, так как они не предусматривают обязательства Англии и Франции по гарантированию СССР в случае прямого нападения на него со стороны агрессоров". Одновременно Советское правительство выдвинуло предложения, в случае реализации которых был бы создан действительный барьер против агрессии.

19 мая новые предложения СССР рассматривались комитетом по внешней политике. "Мы подходим, - записал Кадоган, - к моменту, когда надлежит сделать выбор между союзом с СССР (или пактом взаимопомощи) и провалом переговоров со всеми вытекающими из этого последствиями... Премьер-министр с ненавистью относится к союзу с СССР. Стэнли, Хор, Малькольм Макдональд, Чэтфилд, я думаю, также и Инскип, и Барджин - за союз! К ним, мне кажется, следует добавить Галифакса. Премьер-министр, Моррисон и Саймон - против. Договорились, что предлогом, под которым следует отклонить советские предложения, должна быть ссылка на то, что Польша и Румыния не хотят объединения с Россией". Через день Кадоган отметил в дневнике: "Премьер-министр говорит, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с СССР". Итак, новое советское предложение также было отклонено английским, а вслед за ним и французским правительствами.

Позиция западных держав не была секретом для их союзников. Интересно в этом отношении письмо польского посла в Англии министру иностранных дел Польши от 19 мая. Посол рассказывает, что, по мнению некоторых политических деятелей, "Галифакс и премьер Чемберлен, первый - по идеологическим соображениям, второй же - чтобы полностью не закрыть себе пути к политике "умиротворения", сознательно и с умыслом затягивают переговоры с Москвой".

Германское правительство еще лучше было информировано о переговорах, чем поляки. В Форин оффис действовал агент, работавший на нацистов, и поэтому, как замечает Дилкс, "Германия получала из Лондона секретную информацию об англо-французских переговорах с Москвой".