Антоний и Клеопатра

— Очень хорошо, моя дорогая. Марцелла выйдет замуж за Агриппу. Но только когда ей исполнится восемнадцать. У нее будет еще год, чтобы разлюбить его. Если она разлюбит, Ливия Друзилла, брак не состоится, поэтому пока мы говорить об этом не будем. Это понятно?

— Совершенно, — промурлыкала она.

Без денег, но надеясь получить какую-то сумму от царей-клиентов, Октавиан поплыл в Эфес и добрался туда в мае одновременно с легионами и кавалерией.

Все цари-клиенты были там, включая Ирода, излучающего обаяние и добродетель.

— Я знал, что ты победишь, Цезарь, поэтому сопротивлялся всем уговорам и запугиваниям Марка Антония, — сказал он, еще больше потолстевший и похожий на жабу.

Октавиан весело взглянул на него.

— Никто не может отрицать, что ты умный человек, — заметил он. — Полагаю, ты рассчитываешь на награду?

— Конечно, но только не в ущерб Риму.

— Назови ее.

— Бальзамовые сады в Иерихоне, добыча асфальта в Асфальтовом озере, Галилея, Идумея, оба берега Иордана и берег Вашего моря от реки Элефтер до Газы.

— Другими словами, вся Келесирия.

— Да. Но дань тебе я платить буду вовремя, и мои сыновья и внуки будут посланы в Рим и получат образование как римляне. Ни один царь-клиент не будет преданнее тебе, чем я, Цезарь.

— И хитрее. Хорошо, Ирод, я согласен на твои условия.

Архелаю Сисену, чья помощь Антонию в целом не осуществилась, было разрешено сохранить за собой Каппадокию, ему отдали также Киликию Трахею, часть территории Клеопатры. Аминта сохранил за собой Галатию, но Пафлагония была включена в римскую провинцию Вифиния, а Писидия и Ликаония отошли в провинцию Азия. Полемону Понтийскому, которому удалось удержать восточные границы против мидян и парфян, тоже разрешили сохранить свое царство, которое теперь включало Малую Армению.

Никто из остальных не отделался так легко, а некоторые даже лишились головы. Сирия должна была стать римской провинцией до самых новых границ Иудеи, но города Тир и Сидон были освобождены от прямого правления в обмен на дань. Мальхус из Набатеи потерял только добычу асфальта. В ответ на наказание, которое Октавиан считал мягким, Мальхус должен был следить за египетским флотом у Аравийского полуострова и подавлять любую необычную активность там.

Кипр был присоединен к Сирии, Киренаика — к Греции, Македония — к Криту. Территория Клеопатры уменьшилась до размеров самого Египта.

В июне Октавиан и Статилий Тавр погрузили армию на транспорты и поплыли в Пелузий — вход в Египет. Южный ветер запаздывал, поэтому плавание было нормальным. Корнелий Галл должен был подойти к Александрии от Киренаики. Все было готово для окончательного поражения Клеопатры, царицы зверей.

27

Антоний и Клеопатра вместе приплыли в Паретоний. Антоний еще не покинул «Цезарион», когда Кассий Пармский поднялся на борт и сообщил, что солдаты на переполненных кораблях пьют воду намного чаще, чем рассчитал снабженец. Поэтому всему флоту придется зайти в Паретоний, чтобы наполнить бочки.

Настроение у Антония было лучше, чем ожидала Клеопатра. Не было признаков той меланхолии, в которую он впадал в эти последние месяцы в Акции, и сдаваться он был не намерен.

— Ты только подожди, любовь моя, — весело сказал он, готовясь отплыть из Паретония с наполненными бочками и солдатами, накормленными хлебом, недоступным на море. — Ты подожди. Пинарий не может быть далеко. Как только он прибудет, Луций Цинна и я последуем за тобой в Александрию. Морем. У Пинария достаточно транспортов, чтобы погрузить на них его двадцать четыре тысячи человек, и хороший флот, который вольется во флот Александрии.

Крепко поцеловав ее, он ушел, обреченный томиться в ожидании в Паретонии, пока Пинарий не покажется на горизонте.

Всего двести миль до Александрии и Цезариона — как Клеопатра соскучилась по нему! «Еще не все потеряно, — говорила она себе. — Мы еще можем победить в этой войне». Оглядываясь назад, она понимала, что Антоний не был адмиралом, но на суше, она верила, у него есть шанс. Они пойдут в Пелузий и там, на границе Египта, победят Октавиана. Вместе с римскими солдатами и ее египетской армией у них будет сто тысяч человек — более чем достаточно, чтобы сокрушить Октавиана, который не знает местности. Можно будет разделить его силы пополам и разбить обе половины в отдельных сражениях.

Только как подавить негодование среди александрийцев? Хотя в последние годы они были более послушными, она знала их прежнее непостоянство и страшилась восстания, если их царицу введут в гавань побитой женщиной в сопровождении не египетского флота, а спасающейся от правосудия римской армии. Так что прежде чем город появился в виду, она собрала своих капитанов и легатов Антония и дала краткие инструкции, возлагая надежды на тот факт, что новости из Акция еще не достигли александрийцев.