Антоша, вставай

Я хотел сказать больше прилагательных, но боялся показаться невеждой. Я переживал, что нахожусь у Кате под лупой, как мелкий таракан. Мне думалось, что она меня изучает и ждет, где же я завалюсь. Так бывало в школе, на экзамене в одиннадцатом классе. Учительница знала, что я плохо подготовился, и, накидывая дополнительные вопросы, пыталась поймать меня. Казалось, сейчас я сдавал экзамен вновь, только вместо географички с волосами цвета ржавчины его принимала сексуальная Катя с томным голосом и изящной шеей.

— Антон, я же могу перейти на ты?

Я кивнул, открывая банку лимонада.

— И чего же ты все-таки хочешь, Антон? — спросила Катя и положила свои руки на мои.

Я поперхнулся и громко закашлялся на весь ресторан. Из носа вырвались сопли и повисли над верхней губой. Катя доброжелательно подала мне салфетку и указала на подбородок. Я вытерся. Девушка отпила вина и замолчала, впервые за встречу. Мое лицо горело как сковородка. В ушах стоял гул. Мне было жутко неудобно. Я схватился за сидушку стула, чтобы не убежать из этого злосчастного места. Во мне боролись стыд и гордость. Руки вцепились железной хваткой, не давая ни единого шанса покориться инстинктам самосохранения. У меня был лишь один шанс довести желаемое до конца, и я не мог его профукать. Катя сидела напротив меня — я уже добился того, о чем раньше лишь мог мечтать. Сейчас нельзя было давать задний ход и идти на поводу у своих страхов. Я слишком долго жил не так, как бы мне хотелось. Теперь я был решительно настроен довести начатое до конца. Осмелев от внутреннего монолога, я глубоко вздохнул и сказал Кате прямо в лицо:

— Я тебя хочу.

Алекс Лесли рекомендовал говорить так любой понравившийся девчонке. Катя мне нравилась. Да и я уже давно не был подростком, чтобы жевать сопли, несмотря на то, что они так легко вылетают из моего носа.

Девушка поперхнулась. Теперь моя возлюбленная не могла откашляться. Я будто передал ей эстафету. На нас пялились все кому не лень. От администраторов до гостей с самых крайних столов.

— Что там у них происходит? — раздался шепот. — Странная парочка.

Я подал салфетку Кате и указал ей на подбородок. Мы были квиты.

— Когда я впервые увидел тебя, то сразу понял, что ты самая. Та девушка, ради, которой стоит жить, — под аккомпанемент Катиного кашля сказал я. — Ради тебя я готов сворачивать горы, побеждать злодеев, идти в крестовый поход и возвращаться с сокровищами, кидая их к твоим ногам. Ты мой смысл. Увидев тебя впервые, я втюрился, как прыщавый мальчуган. Моя голова превратилась в футбольной мяч, и ее отпинали двадцать два игрока в течении девяносто минут. Я не думал ни о чем другом, кроме тебя, Катя. Ты мне снилась. Мы хорошо проводили время на острове райском Пхи-пхи. Я катал тебя на своем "Триумфе” и ухаживал, как настоящий принц. — Красивые слова будто сказал не я, а кто-то другой. Это так на меня не походило. Моим речевым аппаратом завладел кто-то другой, и я лишь был марионеткой в руках этого существа. Так, казалось, и должно быть, так и было. Даже мои мысли уже думал кто-то другой, не я.

Катя успокоилась и завороженно смотрела на меня, не отводя глаз. Ее внимательность разжигала во мне огонь откровения еще сильней. У меня не было сил действовать логично, правда полилась из моих уст.

— Еще два дня назад я был гол как сокол, а ты в очередном сне показала мне путь. Ты сказала про "ключ”, чтобы мы смогли встретиться. Так ты дала мне подсказку, как разбогатеть и увидеться с тобой. Твои истории про волшбеную энергию — истинная правда. Ты богиня богатства, ты сделала меня состоятельным. Еще вчера я жил вместе с матерью в жалкой хрущевке, а сегодня я в дорогущем костюме обедаю вместе с тобой в хорошем ресторане, — я дернул за себя новую одежду и осмотрелся по сторонам. — Ты притянула меня к себе. Сначала сработала твоя красота, а затем твоя энергия. Катя, мне сорок два года. Каждый божий день на этой чертовой земле я чувствовал только одиночество и боль. Я не видел спасения. Моя так называемая мать эксплуатировала меня. У меня нет логических доказательств, но я всегда ощущал, как ее грязные лапы крепко сжимают мою шею, не давая продохнуть. Из-за нее я вырос полным ничтожеством. Но встреча с тобой, Катя, это другое дело. Ты спасла меня. Благодаря тебе я встал в полный рост и выпрямил плечи. Ты сотворила чудо! Ты показала мне другой мир и пригласила в него, чтобы я стал новым человеком.

Слова вылетали сами собой, как пули из автомата. Я не контролировал и не думал о том, что я вообще несу. Трезвонил я как трещотка, не замечая эмоций Кати. Ее как бы и не было. Я что-то болтал, но слушала ли она меня? Или думала о новой порции устриц, мне было невдомек. Я сидел в темнице и вел беседу сам с собой. Может, я бредил? Может, Кати нет и мне это все только снится? Я ущипнул себя. Если это был сон, то он почему-то продолжался.

— И как я тебе помогла? — не двигаясь, спросила Катя.

— Ты пришла ко мне во сне и поставила одиннадцать свечей в торт из червяков.

— Одиннадцать свечей в торт из червяков?

— Да. Я посчитал это знаком.