Антуан де Сент-Экзюпери. Небесная птица с земной судьбой

Началом конца, может, это и было, но конец тогда казался столь же далеким, как и раньше. Японцы вторглись на остров Ява, топили британские линейные корабли в южных китайских морях, опустошали Малайзию и Сингапур и загнали в угол генерала Макартура, неосторожно позволившего вывести из строя свои воздушные силы в первый же день начала военных действий, несмотря на предупреждение, прозвучавшее в Пёрл-Харборе. Рождество в том году оживлялось «бурей в стакане воды», вызванной «освобождением» Сент-Пьера и Микелона силами Де Голля – этой феерией лилипутов, утвердившей Сент-Экзюпери в его недоверии к «человеку, утверждающему, будто он и есть Франция».

Его друг Рауль де Росси де Саль к тому времени пришел почти к такому же заключению. И хотя он позволил уговорить себя присоединиться к комитету, состоящему из шести человек, сформированному для координации действий сторонников Шарля Де Голля в Нью-Йорке, к октябрю 1940 года в его дневнике стали появляться подобные записи: «У меня состоялась беседа с Плевеном, ясно показавшая существующую между нами пропасть. Настолько глубокую, что тут речь идет уже не просто о недопонимании. Мы с ним говорим на разных языках, и в этом вся суть проблемы. Я сказал ему: я – не голлист и, вероятно, никогда им не стану».

В январе 1942 года Анри де Керилли, один из трех депутатов-некоммунистов, имевших смелость проголосовать против Мюнхенского договора, известная журналистка Женевьев Табуи и Мишель Робер объединили свои усилия для налаживания выпуска еженедельника на французском языке под названием «За победу». Жорж Бернано, живший в изгнании в Бразилии, стал одним из его регулярных сотрудников, так же как и Жак Маритен, Жюль Ромен и другие французские эмигранты, но (и это звучит многозначительно) не Сент-Экзюпери. Его собственное воззвание звучало в книге, над которой он трудился в течение всего предыдущего года сначала в Нью-Йорке, затем в Калифорнии и которая, наконец, увидела свет в феврале. Американская версия, подготовленная Галантьером под названием «Полет на Аррас», печаталась частями в трех последовательных выпусках ежемесячного издания «Атлантика». Французский оригинал, изданный одновременно с американской версией (при поддержке Рейналя и Хичкока) в издательстве «Французский дом», получил название «Военный летчик». Подобно книге «Ветер, песок и звезды», «Полет на Аррас» в одночасье стал бестселлером, и его назвали книгой месяца.

На тему разгрома и бегства уже было издано несколько книг, но ни одна из них не оказала сильного воздействия на воображение американцев и никак не повлияла на широко распространенное мнение, будто Франция повержена окончательно, раз и навсегда. И если Сент-Экзюпери одним махом обошел всех, это случилось не столько из-за изящества его стиля, но больше из-за того, что книгу писал участник борьбы. Перед американским читателем, как отмечал позднее Пьер де Лану, наконец предстали французы, принимавшие участие в схватке и испытавшие муки поражения, «те, кто исполнял свою работу до самого конца, к чести их подразделения, страны и своей лично, ни разу не произнеся в своем кругу этого чрезмерно торжественного слова». Или, как высказался в своем кратком комментарии к публикуемой книге Эдвард Вике, редактор «Атлантики»: «Кредо сражающегося человека и история участия в борьбе замечательного летчика в этой повести, наряду с речами Черчилля, служит лучшим ответом демократических государств на «Майн кампф» Гитлера».