Апекс

Силы покидают в один миг, и вот она совсем расклеилась – вода бежит по её лицу, и она даже не пытается убирать её. Длинный, узкий коридор наполнен людьми, и нужно, чтобы никто из них даже ухом не повел. И те, кто просто проходят мимо, и те, кто знает их обоих или только его одного – никто из ныне живущих не должен знать, что она носит в себе опасность для его брака. Забавно, что опасным это стало именно сейчас, а не тогда, когда все началось. Белые стены, высокие потолки, бесконечные двери и нескончаемый поток людей. Все чаще кто-нибудь из прохожих поворачивает голову, чтобы удовлетворить свое любопытство – даже посреди больничного коридора откровенно плачущая женщина вызывает оторопь.

Как же много людей…

– Я сама, – говорит она.

В первые несколько секунд они оба не верят тому, что сказано. Но потом женщина поднимает глаза и смотрит на него так, чтобы он поверил ей. Он не верит, а потому звучит идиотский вопрос:

– Что «сама»?

– Сама справлюсь.

– С чем? С абортом? Ты в своем уме?

– Я не буду делать аборт.

Прозвучало тихо, но твердо, а оттого оглушительно громко – предупредительный выстрел в воздух. В его глазах сужаются зрачки, пальцы сплетаются в тугие кулаки.

– То есть, как – не будешь?

– Вот так.

И чем тише её голос, тем громче его мысли – кажется, еще немного – и все в этом гребаном коридоре услышат грохот его паники там, за ребрами.

– Ты понимаешь, чем это для меня обернется?

– Ничем. О том, что ты таскаешься, и так все знают.

– Вот как?

Мимо проходит кто-то и слегка толкает его в плечо. Он поворачивает голову и провожает удивленным взглядом какого-то старика в полосатой пижаме, затем его глаза снова возвращаются к ней:

– Так не получится.

– Почему? Ты же сам сказал – сделаем так, что никто не узнает. Не переживай, – её взгляд к тонким, торопливым пальцам и обратно к лицу человека, которого она когда-то любила, – я никому ничего не расскажу.

Он немо раскрывает рот, но в следующую секунду:

– Да ты хоть понимаешь, что будет, если… – слово «ребенок» никак ему не дается, – … если он будет похож на меня? Мой старший сын, как две капли…

– То есть, единственная вина человека, которые даже не успел родиться в том, что у него твои глаза?