Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

— Не бойся, дорогуша, — цвет лица Элфи постепенно приобретал свой прежний оттенок. Альв заметно повеселел и даже улыбнулся. — Тебе не придется карабкаться по их коже. Здесь есть специальные кабины.

— Имя?

Когда они с трудом уместились в узкую деревянную кабину и поднялись наверх, на твердой земле их ждал неприятный сюрприз. Край Примории караулили несколько солдат в боевых доспехах. Самый старший из них окинул прибывших долгим взглядом, сверился со списком и, убедившись, что сегодня не ожидалось прибытия четырех подозрительных личностей, начал задавать вопросы.

— Авалона, сэр, — всадница вышла вперед, почтительно склонив голову, — Авалона дю Лак.

Мужчина чуть не выронил свиток из рук, но вовремя спохватился и с кряхтением повернулся к остальным солдатам.

— Так, а вы, господа?

Особое внимание он заострил на Элфи. Альв оскалился, и солдат побледнел, будто бы увидел со стороны, как его тело переехало телегой.

— Ты не хочешь этого знать.

Мужчина посторонился, всем видом показывая, что точно не хочет.

— Проходите.

Этери в последний раз обернулась. Где-то там, за горизонтом, виднелась Империя Сион. Они не должны были там оказаться, но если бы не случай… Каждый шаг Авалоны был резким, а Иэн ступал по выжженой земле бесшумно.

“Да, если бы не тот случай, кто знает, где бы я сейчас была”, — подумала Этери и поспешила за ними.

Девушка ожидала увидеть волшебный лес, который обещал ей Элфи в начале их пути. Но кроме выжженной земли, простиравшейся за сотню миль, ничего иного здесь не было.

— Трава выжжена солнцем? — спросила Этери.

Ответил ей альв, щурясь от ярких солнечных лучей.

— Это не трава, а выжженный огнем ненависти короля апельсиновый вереск. Всего за один день вересковая пустошь стала безжизненной голой землей.

— Зачем он это сделал? — Этери нахмурилась, рассматривая маленькие цветки, обвивающие цепочку альва. От цветов не прекращал исходить головокружительный аромат сладких апельсинов. Он дурманил сильнее любой травы, и Этери начала подозревать, что это и есть пресловутый апельсиновый вереск.

— У тебя будет возможность спросить у него лично.

Альв замолк и молчал до тех пор, пока они не вышли к холму, на вершине которого притаился дом. Сложно сказать, сколько часов они шли, но солнце алело и медленно клонилось к горизонту.

Дом, перед которым Элфи остановился, был сложен из деревянных бревен и утопал в серобежевых цветах. Они пробивались через выжженную землю на поверхность. Холм окутывал запах остроты, терпкости и странного предчувствия неприятностей. Этери здесь не нравилось, быть может, из-за того, что дом окружали заостренные металлические колья. Каждый третий кол украшал череп молодой лани. Пустые глазницы утопали в черноте, разветвленные рога желтели. Чувство беспокойства усилилось, и когда Элфи сделал шаг к дому, она схватила его за руку, сжимая пальцами ткань белой рубашки.

Альв взглянул на нее с замешательством.

— Чей этот дом?

Этери покосилась в сторону Иэна и Авалоны, но они не выражали даже малейшего признака настороженности. Напряжение, пронизывающее пространство короткими электрическими зарядами, ранило только ее. Что за дьявол…

Элфи опустил голову, посмотрев на ее руку так, будто собирался просверлить в ней дыру. Затем мягко улыбнулся. Так улыбаются умалишенным. Этери выдохнула сквозь зубы.

— Когда-то здесь жил величайший мастер оружия.

— И где он сейчас?

— А ты совсем нас не слушала перед сокровищницей?

Авалона фыркнула и все взгляды обратились к ней.

— Быстро же ты успел забыть, альв, как она разрывала чары, пока ты заговаривал мне зубы.

— Не будем о грустном, — сказал Элфи и вернулся к теме, — Это дом мастера Хайвуда. Артур изгнал его из Примории, а эта лачуга стала пристанищем путников.

Этери поджала губы и отпустила рукав альва. Если бы это место было простым пристанищем для путников, Этери не бросало бы в холод при одном взгляде на животные черепа.

Деревянные доски заскрипели, стоило ступить на крыльцо. Над дверью, прибитая железным гвоздем, свисала мертвая туша белки. Из ее распоротого брюха торчали сухие пучки полыни и душицы. Этери замутило.

Элфи потянулся к дверной ручке, но одернул ладонь быстрее, чем успел ее коснуться.

— Вот же… — он выругался на неизвестном Этери языке. — Артур, лживый ублюдок.

Повернувшись к Этери и одарив ее улыбкой, от которой напряглись плечи, Элфи пропустил ее вперед:

— Будьте добры отворить дверь, ваше высочество.

На секунду Этери потеряла равновесие, но успела восстановить его, прежде чем скатилась с лестницы. Она сделала шаг к двери и рассмотрела знакомые ленты, вьющиеся около ручки. Металл обжег руку, когда она нащупала ручку и распахнула дверь. Повеяло ощутимым холодом. Окна, обрамленные резными ставнями, были распахнуты. Но даже несмотря на сквозняк, удушающий запах гвоздики и жженого сахара никак не мог выветриться. Он впитался в стены и каждый предмет мебели.

Этери не хотела пахнуть этим домом, но понимала, что если им придется остаться здесь на ночь, то это непременно случится.

Альв поморщился и несколько раз чихнул.