Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Авалона огляделась. Никси говорили с ней, но никто больше не слышал их голоса. Фейри продолжали раскачиваться, их веки были опущены, головы подняты вверх. В зале стояла тишина, и только хэлла попала под очарование странных существ.

Один из никси раскрыл глаза.

“Мы поможем тебе”.

Он сделал шаг назад, и его сородичи последовали его примеру. Затем никси развернулся, подошел к Хагалазу и что-то прошептал ему на ухо. Мужчина внимательно взглянул на Авалону. Он оставался все так же смертельно спокоен. Аврелия махнула рукой, и фейри удалились, оставив после себя приятную прохладу.

— Фейри никогда не лгут, — задумчиво почесал подбородок Хагалаз. — Ты чиста. У тебя доброе сердце и светлая душа. А такие люди не способны на предательство, — сделал вывод он.

Облегчение оказалось настолько сильным, что девушка пошатнулась.

— Сейчас тебе придется сделать выбор, — выступила вперед Аврелия. Она подошла к будущему дьерду и, мягко обнимая ее за плечи, повела вдоль нестройных рядов всадников. Авалона уловила исходящий от женщины резкий аромат дорогих духов. — Выбери себе достойных воинов, ведь с ними тебе придется связать свою жизнь.

— Я уже выбрала.

Они вернулись в центр. Слева от Авалоны возвышался Хагалаз, а справа Аврелия. Рядом с ними, в своем полупрозрачном одеянии она почувствовала себя голой. Ей не хватало ее доспеха, который, казалось, уже давно прирос к коже. Когда она ощущала сталь, то была защищена. Стопы заледенели, а руки сотрясала мелкая дрожь. Авалона не хотела казаться слабой. Она выпрямилась, и хотя хэлла на голову ниже Хагалаза и Аврелии, сейчас она была на высоте.

Время объявлять имена.

— Фонзи Баррад.

Фонзи сделал шаг вперед. Он не казался удивленным, и Авалона прекрасно знала, почему. На его лице появилась высокомерная ухмылка, направленная почему-то в сторону Пожирателя Душ. Иэн не заметил ее, гипнотизируя спину Авалоны. Девушка чувствовала, как зудят лопатки, и поняла — он ждет. Ждет, когда она объявит следующее имя.

— Фейт Келли.

Девчонку почти вытолкнули из строя. От страха она начала пятиться назад. Фейт сгорбилась, отчего казалась еще меньше, чем была. Быть выбранным дьердом — честь. Но не для нее.

— Кевин де Хэльд.

Кевин решительно шагнул, принимая новый статус как данность. Он, как и всегда, казался воинственным, но Авалона разглядела в его глазах смешинки.

Последнее имя. Всадники зашептались. Чье имя прозвучит следующим? Ее выбор уже обсуждали, и многим он пришелся не по душе. Но после следующего имени в зале воцарилась гробовая тишина.

— Иэн Пожиратель Душ.

Мужчина шагнул вперед. Но зуд так и не оставил хэллу в покое. Напротив, он лишь усилился.

— Подойдите, — велел хьенд Кадоган.

Всадники пересекли зал, замирая напротив Авалоны.

“Пора”, — подумала она.

— Я — Авалона Кэрролл, всадник, носящий имя мечника Авалона Чернеющая Сталь, клянусь защищать и оберегать свой боевой отряд, пока сердце мое не перестанет биться. Пока моя душа светла, а помыслы чисты, я буду верой и правдой служить Империи Сион и правящей власти. Я не отступлюсь и не убегу до тех пор, пока моя жизнь и воля принадлежат империи. Да будет так.

Иэн опустился на одно колено, склонив голову. Фонзи, Фейт и Кевин последовали его примеру.

— Да будет так, — произнесли они.

В тот же миг горло Авалоны сдавило, как от жесткой хватки и она поняла: клятва не пройдет для нее бесследно.

Этери

Олень постучался в панорамное окно. Желто-коричневые глаза не сводили бездумного взгляда с Этери. Она стояла в нескольких шагах от окна, находясь по другую сторону стекла, держала в руках глиняную кружку с ароматным кофе, а с ее плеч свисал флисовый плед. Темные очки-прямоугольники съехали с переносицы. Этери поправила их нервным движением. Олень начал бить копытом по веранде, отошел назад и снова стукнулся лбом о стекло. Его рога были обрубленными, а серая шерсть казалась припорошенной пеплом.

За всю свою жизнь в доме в лесу девушка не раз встречала лесных обитателей. Охота — одна из ее слабостей. Лицензированное охотничье ружье всегда находилось под рукой, но в этот раз Этери даже и не подумала о том, чтобы пристрелить пытающегося вломиться к ней в дом оленя. Странное поведение зверя ее насторожило.

Этери стянула очки и хмуро взглянула на него. Олень замер, прислушиваясь к крику пролетающего мимо косяка птиц и неотрывно рассматривая затуманенные глаза девушки, а затем стремительно бросился бежать в чащу. Тяжелый вздох был единственным шумным звуком в доме.

Так происходило всегда. Ее бояться. Животные чувствуют исходящую от нее энергетику смерти, а люди страшатся ее взгляда. И пока люди боятся Этери, она боится их.

Этери потерла уставшие глаза, сложила очки, убирая их в чехол, и одним глотком осушила кофе. Все, на сегодня достаточно странностей. Пора ложиться спать, хотя она так не любила это делать.