Апокалипсис: недетская сказка о конце света (СИ)

Студентки представили королеве своего спутника-фараона и рассказали всё, что знали о замысле ректора и об ужасах, встретившихся им на пути. Эллатиэль, поначалу лучившаяся несказанным величием и невозмутимым спокойствием, тускнела и мрачнела на глазах.

— Я знала, что этот день наступит, — сказала она хмуро, без прежней певучести в голосе. — День… расплаты.

***

Кафедра противоестественных наук была абсолютно пуста, и в этой безжизненной пустоте повисло что-то непередаваемо жуткое, словно нечто, чему не следовало никогда покидать этих стен, нарушило предвечные законы бытия, повинуясь чьей-то чудовищной злобной воле. Огонь уже погас, но в воздухе всё ещё стояла удушающе едкая дымка, а пол и стены покрывали какие-то омерзительные болотные пятна.

— Вот неряхи, — в сердцах воскликнула ступившая в мрачный коридор почтенная дама в летах, облачённая в синий уборщицкий халат и такого же цвета косынку.

Железное ведро в её руке было помятым, а деревянная швабра, запечатлевшая на себе следы чьих-то зубов, на ходу теряла волоски из щётки.

— Разгромили и ограбили мою подсобку, раскидали банановую кожуру, теперь ещё и нагадили, — бормотала уборщица, кряхтя.

Намочив в ведре ветошь и удивительно ловко намотав её на швабру, она со вздохом принялась драить полы.

Добравшись до кабинета Валасала, уборщица обнаружила там только горы пепла и обгоревшего хлама.

— И как прикажете здесь работать? — воскликнула она, качая головой, и заворчала: — Вот сами пусть и разбирают свои завалы, экспериментаторы несчастные, а я даже и не подумаю!.. Нашли себе прислугу… За такие-то копейки…

Вдруг её внимание привлекло что-то тускло блестящее среди кучи пепла. Почтенная дама со скрипом наклонилась и вытащила плоскую металлическую коробку с выгравированными на крышке каббалистическими символами.

Уборщица внимательно оглядела находку, и, сделав странный магический защитный жест, с превеликой осторожностью открыла крышку.

— О великие боги… — прошептала она в изумлении, изучая содержимое таинственной коробки, а потом, захлопнув крышку и бережно прижав находку к груди, спешно засеменила прочь, позабыв и ведро, и швабру.

***

Эльфийская владычица Эллатиэль, посеревшая и принявшая удручающий обречённо-печальный вид, неожиданно вымученно улыбнулась и предложила непрошеным гостям выпить чаю. Фараон и студентки не стали отказываться, хотя волшебные сады, где они теперь находились, уже не казались им такими дивными, как поначалу: вместе с королевой всё вокруг вдруг как-то потускнело, помрачнело, утратило былое сияние и очарование.

Анатрехет даже подумала, что они на самом деле не перенеслись в заколдованное пространство, а просто вышли с кафедры прямоугольных гадательных стёкол в один из многочисленных внутренних двориков N-ского университета. Эти дворики были квадратными, замкнутыми, не имеющими сообщения с улицей, и как туда попасть, никто из студентов не догадывался. В перерывах между занятиями первокурсники нередко удивлённо разглядывали изумрудные деревья, фигурно подстриженные кустики и аккуратные клумбы за окнами, размышляя о том, кто же за всем этим ухаживает, если там никогда никого не видно. А остальные студенты, привыкнув к многочисленным странностям планировки своего университета, и вовсе не обращали на них внимания.

Эллатиэль усадила фараона со студентками за уютный овальный столик, накрытый белой скатертью, где тут же сами собой начали появляться серебряные чашки, блюдца и ложки. Разлив гостям ароматный цветочный чай, королева молча села рядом с ними и погрузилась в мрачные думы.

Чтобы как-то развеять обстановку, Нофтенунах молвила с вежливой полуулыбкой:

— У вас тут так мило.

Но эльфийская владычица, казалось, вовсе не слышала её.

— Скажите, ваши сады — это и вправду те самые квадратные глухие дворы, виднеющиеся из окон разных помещений университета? — спросила Меритшуптах, словно угадав недавние мысли подруги.

Эллатиэль встрепенулась:

— Что? Ах, это… Да, отчасти так и есть, — королева задумалась на миг, устремив взор ясных глаз куда-то вдаль, и с грустью молвила: — Это магическое место, и священные сады были здесь задолго до университета… и до людей. А теперь крохотные остатки прекрасных рощ и волшебных зарослей — несколько жалких деревьев и кустов — обнесены огромным зданием. И только дарованная мне сила может поддерживать былое величие этого места.

— Кто же жил здесь раньше? — спросил Кебехсенуфхотеп.

— Эльфийский народ, — ответила Эллатиэль.

— Но что с ним стало?

Прекрасное лицо королевы исказилось мукой, и, закрыв глаза, она тихо произнесла: