Апокалипсис: недетская сказка о конце света (СИ)

— Нас почти полностью истребили, а выживших поработили… Заставили работать на заводах, строить коммунизм… — она осеклась и продолжила: — Но мне удалось защитить своё королевство и прийти к соглашению с правителями этого университета. Я принесла им клятву верности, и они милостиво позволили эльфам остаться… Но мои сородичи всё равно страдали и чахли, лишённые прежней силы земли. Их духи теперь обитают среди этих дерев… Некоторые, более молодые и выносливые, стали лабораторными эльфами — лаборантами на разных кафедрах, то есть. А я, увлёкшись человеческой наукой, даже стала заведующей… Но много ли в этом проку…

Королева замолчала, и гости, тронутые печальной историей, только вздыхали, допивая остывший чай. Веки их отяжелели, странная сонливость разливалась по всему телу коварным ядом…

Фараон вдруг уронил голову на плечо сидевшей рядом Анатрехет. Её подруги, не в силах сопротивляться навалившейся дремоте, клевали носами.

Перед глазами студентки всё поплыло. Она схватилась за скатерть, чтобы не упасть, и со стола посыпалась серебряная посуда, тут же тая в пустоте…

— Что… Зачем… — бессильно прошептала Анатрехет, глядя на владычицу Эллатиэль и видя перед собой только расплывающееся белое пятно.

— Я должна была это сделать, чтобы защитить своё королевство!.. — ответила та, и мир погрузился во тьму.

_____________________________________________

69 Многослойный плоский ороговевающий эпителий — ткань, образующая наружный слой кожи (эпидермис). В некоторых студенческих медицинских кругах стал притчей во языцех в силу того, что даже самый отпетый двоечник, сдавший гистологию, не может не узнать его под микроскопом.

70 Но это только одна из гипотез, которую автор считает ошибочной.

Глава X. Откровения Аграфены

***

Аграфена Тимофеевна Вознесенская-Курочкина, почтенная обладательница двух дипломов о высшем образовании и докторской степени по востоковедению, основательница и единственная участница местного филиала кеметического культа [71], теперь вынужденная работать уборщицей, чтобы прокормить живущих у неё дома пятнадцать воплощений Бастет [72], спустилась в подземную аудиторию.

Она подошла к позолоченной кафедре, взгромоздившейся возле огромной доски на стене, и прошептала какое-то древнеегипетское заклинание, делая пассы одной рукой, а другой крепко прижимая к груди таинственную коробку, найденную в кабинете некроманта Валасала. Массивное возвышение с протяжным скрипом медленно сдвинулось в сторону, и взору уборщицы предстала ещё одна лестница, по которой Аграфена Тимофеевна привычно спустилась в залитый тусклым голубым свечением мраморный зал.

Добрую половину просторного помещения занимал бассейн, в который почтённая дама прямо в халате проворно нырнула с головой.

В спешке совершив ритуальное омовение, она вылезла на мраморный пол и плывущей походкой, точно помолодев на пару столетий, направилась к высившемуся в глубине зала каменному алтарю, позади которого громоздился купленный на распродаже чёрный фанерный шкаф, коряво украшенный иероглифической резьбой.

Воскурив китайские благовония и разложив на алтаре содержимое коробки, основную часть которого составляли какие-то сложенные вчетверо конверты, помятые письма и тетрадные листы, в том числе один — с изображением фараона (да-да, тот самый листок, который Анатрехет столь неосмотрительно выронила на лекции), служительница культа подошла к шкафу и, открыв створки, упала на колени перед спрятанной под покрывалом статуей предположительно древнеегипетского божества.

И вознесла горячую молитву.

***

Этой статуе, к которой почтенная уборщица уже много лет приходила четыре раза на дню, возжигая свечи, принося подношения и умащая её дорогими маслами, было известно абсолютно всё о своей неприметной почитательнице.

Она знала, что давным-давно та, ещё будучи беззаботной студенткой, отправилась проходить летнюю практику — только не в колхоз на картошку, как её подруги, а в совершенно другое место. Аграфена самым неожиданным для себя образом была распределена на организованные правительством с неизвестной, но устрашающей целью секретные археологические раскопки в пустыне, проходившие под руководством молодого амбициозного египтолога и по совместительству инженера-самоучки, в которого, как и следовало ожидать, тут же влюбилась без памяти. Когда остальные члены группы уже отчаялись найти что-нибудь в этих давно изрытых и досконально изученных песках, юная студентка продолжала верить своему вдохновлённому руководителю, чьи пламенные речи были полны таинственных намёков, которые она не могла уловить.