Апокриф

– Да. Так звали одного маньяка, который орудовал в Амауротуме. Братья к тому времени уже возглавили Тень. Слышала, что довольно известный детектив Борис Нэш пытался распутать это дело и найти психа, но только спустя несколько лет мы обнаружили его скелет в убежище Луны. Только поэтому я знаю эту историю. Её всячески пытались замять.

– Почему Чёрная Луна? Странный псевдоним даже для маньяка.

– Эту кличку придумали центурионы. После убийств он рисовал кровью большой круг, и когда поднималась луна, то кровь казалась чёрной. Много людей погибло от его рук.

– Интересно. Но всё равно не понимаю, почему делу не давали огласки? Власти Амауротума не захотели бы поднимать панику это очевидно, но Тень. Под удар мог попасть кто угодно. Неужели братья ничего не предпринимали?

– Я над этим не задумывалась. Если так подумать, то его убежище мы нашли совершенно случайно и то через несколько лет после того как Луна исчез. Его самого мы не нашли. Про лифт я узнала за несколько месяцев до инцидента.

– Странно. А кто был главой до братьев?

– Их отец. Спарда. Его публично казнили вместе с несколькими приближёнными офицерами, после чего власти Амауротума заявили, что террористическая группировка «Тень» прекратила свою деятельность. Я, к сожалению, не знаю подробностей.

– Интересно. Его труп кто-нибудь видел?

– Не думаю. Его же считали преступником. А к чему ты это спрашиваешь?

– На юге города в небольшом здании хранился городской архив. Взрывом его почти не задело. Внутри было много документов, некоторые описывали даже создание Амауротума. Одним из отцов-основателей был некто с именем Спарда.

– Что?! Этого… этого не может быть. Он не мог прожить так долго. Даже люди старого мира столько не жили!

– А ты уверена, что он был человеком?

– Брат, что ты хочешь этим сказать.

– Ничего. Просто мысли.

Неожиданно раздался тихий шорох. Энтони тут же сорвался в его сторону, обнажив оружие. Девушки бросились за ним. К сожалению, парень никого не нашёл. В нескольких минутах от их лагеря они обнаружили мокрый след.

– Теперь мы точно знаем, что он не человек. В воде запредельная доза радиации. Но почему след только здесь?

Он вроде что-то хотел сказать, но почему-то замер.

– Ты что-то понял?

Медленно Тони поднял голову: потолок был усеян небольшими круглыми отверстиями. Они вели во всех направлениях и исчезали в темноте тоннелей. Одна узенькая дорожка шла прямиком в ту сторону, где находилась дверь.

– Теперь мы точно знаем, что это не человек. – Тихо сказала Сугу. – И что будем делать?

– Идём. Медленно и тихо.

Через несколько минут все трое стояли в нескольких метрах от той самой двери. Почему-то она была открыта (почему же, а?), но зайти они не решались. Не прошло и минуты. Будто телепатически обменявшись мыслями, вторженцы обнажили свои клинки и осторожно вошли в кромешную тьму. Только Роза сделала последний шаг, дверь совершенно бесшумно (и без чьей либо помощи) за ней закрылась. Они даже не дышали. Сердце девчушки колотилось чаще остальных; парень остался хладнокровным; даже старая дева немного занервничала. Раздался глухой щелчок – загорелась одна единственная лампа. Всего секунда и снова темнота завладела ситуацией. Этого хватило, чтобы заметить стол, тело на нём, укрытое чем-то, и стекающую кровь, застывшую небольшим озером на полу. Ещё пара секунд и лампочка зажглась более уверенно. Роза начала медленно идти к свету. Тони попытался её остановить, но из этого ничего не вышло. Вдруг она ускорилась (как американские горки после долгого подъёма) и вмиг оказалась в озере. В следующую секунду была сорвана ткань, раздался лёгкий всплеск:

– Проснись.

Я схватил Розу и умчался в темноту. Кто-то пытался угнаться за мной, но быстро отстал – только шум столкновений звучал позади.

Апокриф

Я всё ещё не понимал что произошло. Мы… я облажался. Упустив беглеца, пришлось вернуться к сестре.

– Тони?! Где мама?!

– Прости, Сугу…

– Ты не вино…

– ВИНОВАТ!!!

И опять повисла эта проклятая тишина. Я пытался осознать произошедшее: мама быстро сорвалась с места и тут же очутилась возле стола; сорвала покрывало; не успело оно долететь до земли, как позади неё оказался кто-то и также стремительно исчез в темноте; я погнался за ним, но то и дело натыкался на столы, стулья и ещё какие-то преграды. Это провал… мой провал. Мама…

– Тони!

Я поднял голову: передо мной стояла Сугуха и со страхом в глазах смотрела на меня. Я должен сберечь хотя бы её. Тут же в голове всплыло то моё обещание, которое я дал ей, заболело ухо.

– Прости. Я в норме. Мы вернём её.

– Угу… ты знаешь, кто это был?

– Зависит от того, кто лежит на столе.

Мы оба подошли к телу: множество ножевых ран, глубоких и сильных ожогов, будто лазером рисовали, синяки, пара открытых переломов. Очень трудно было понять кто это, особенно если учесть, что мы особо никого из прежних жителей Амауротума не знали. Брони с него не снимали. Должна быть зацепка.

– Брат, давай перевернём его на спину.

– Зачем?

– У меня странное предчувствие.

Мы с некоторым трудом перевернули тело. Спина была не так сильно изранена.

– И?