Апокриф

– Мне приснился кошмар. Я видела Амауротум. Как он строился, развивался и как был уничтожен. Затем я услышала шёпот и начала медленно перемещаться. Шёпот превратился в крик, после чего я оказалась в катакомбах под городом. Крики привели меня к одной двери. Внутри, под светом одной единственной лампы на операционном столе под покрывалом лежал человек. Им оказался ваш отец… он был… он был весь в крови… израненный… мёртвый… вдруг из-за спины раздался чей-то голос. Когда я обернулась, то проснулась.

– Лица говорившего ты не видела?

– Да. Не успела.

– А что сказал голос?

– Проснись.

– «Проснись» значит. Вчерашний гость и твой сон наталкивают на определённые мысли. Почему он появился только сейчас? В Амауротуме сезон дождей и любому живому организму из плоти и крови там не выжить. Скрываться где-то неподалёку он тоже не мог, так как мы с Сугухой знаем каждый уголок на километры вокруг. Следовательно, либо он прятался где-то в городе, либо он не совсем человек. Первое невозможно, так как дождевая вода всё равно просачивается в катакомбы и даже слегка профильтрованная землёй, камнями и бетоном, представляет опасность. На счёт той двери не знаю. Я ни разу не натыкался на нечто подобное. Да и в городе кроме тишины и разрушающихся развалин ничего не слышал. Мама, ты уверена, что папа жив?

– Абсолютно.

– Хорошо. Тогда если предположить, что в катакомбах существует какой-то особо укреплённый бункер, то есть вероятность, что отец именно там. Я вспомнил твои рассказы и если верить им, то отца нет в оставшихся двух районах. Он должен был погибнуть либо в центральном, либо в восточном районе. Наш бывший дом находится в южном районе и является единственным известным папе входом в катакомбы. Каждый раз я проверяю его, и каждый раз он оказывается нетронутым. Он пережил уже не один сезон дождей, следовательно, ему есть где укрыться. На поверхности такого места я не знаю, значит, он под землёй. Но…

– Тебя что-то смущает?

– Голос. Ты его не узнала?

– Нет. Если ты думаешь, что это был Данте…

– Данте? Что касается него, то я почти абсолютно уверен, что он мёртв.

– Что? Почему?

– Я вам не рассказывал. Однажды я наткнулся на почти не повреждённую радиостанцию. Там была одна единственная запись. Я не совсем понял её смысл. «Он жив. Защитить з». На этом запись обрывается. Трупа я рядом не обнаружил. Теперь мне кажется, что тот, о ком идёт речь в записи и тот, чей голос ты слышала, один и тот же человек.

– Прости, брат, но почему ты решил, что Данте мёртв?

– Запись была сделана намного позже взрыва. Из всех членов Тени не подтверждена смерть только двух её членов: Данте и папы.

– Если это был…

– Это не папа. Я бы узнал. – Взгляд Энтони помрачнел. – В городе есть кто-то ещё. В этом я точно уверен. И его вчерашнее появление не было случайностью. Он что-то задумал и почему-то именно сейчас начал действовать.

– Дети, мне кажется я не в себе, но я уверена, что мы должны найти ту дверь. Найдём её и узнаем, что всё же происходит на самом деле.

– Согласен. Я пойду с тобой, когда сезон дождей кончится.

– Я с вами!

– Конечно. Думаю, что тебе сестрёнка опасно будет оставаться дома одной.

Сугу надулась и откинулась на спинку стула. Энтони же погрузился в свои мысли. Я, ничего не говоря, встала и поднялась к себе в комнату. Заперев дверь, открыла шкаф, отодвинула фальшпанель и достала из дальнего угла свёрток. Положив на кровать, развернула: потрёпанная временем, но ещё блестящая броня ассассина, мои кинжал и арбалет, пистолет.

– Мы найдём тебя, Саске.

Близость

Прошла неделя с того дня, когда нас обнаружил тот лазутчик. Мама ходила сама не своя, собственно как и мы оба. Видимо её до сих пор беспокоил тот сон. Я же думала над тем как уединиться с братом. На пробежки он со мной не ходил, тренировался один и иногда вдалеке от дома. Да и после того случая в комнате я чувствовала себя как-то неловко и виноватой перед ним. Нужно было что-то делать и срочно!

Одним ранним утром, Тони начал собираться на тренировку в лес неподалёку. Решила спросить прямо, а вдруг получится. Я подошла к нему, когда он обувался на пороге дома:

– То, можно тебя, пока ты не ушёл?

– Конечно, Сугу.

– Можно с тобой?

Он замер, затем посмотрел на меня: я стояла в дверном проёме в пижаме с растрёпанными волосами и немного сонная. Осмотрев, сказал:

– Нет. – Блин. И почему я подумала, что получится? Только собралась обратно в комнату. – В таком виде я тебя с собой не возьму.

Тут же вернулась в комнату, скинула с себя пижаму, надела бельё и снаряжение, захватила оружие и мигом спустилась к двери. Тони уже ушёл. Обидно… Да плевать! Раз он не захотел брать меня с собой, то я сама пойду за ним. Нашла аккуратно примятую его шагами траву и двинулась по следу. Путь петлял – видимо решил сбросить меня с хвоста, если увяжусь за ним. Не выйдет, братец! Расстояние между шагами увеличивалось – перешёл на бег. Вдруг след обрывается.

– Это последний? – Подумала я, стоя посреди поля в высокой траве.