«Аполлон-8»

В 5 км оттуда, на клочке земли позади сооружений Космического центра, стоял белоснежный сверкающий шпиль – «Сатурн-5». Ракету, залитую светом прожекторов, на фоне окружающего плоского пространства невозможно было не заметить. Ловелл проехал в ворота, миновал многочисленные здания и бункеры Космического центра. По мере приближения к стартовой площадке ракета высотой с 36-этажный дом, казалось, росла и росла.

Техники, снующие на стартовой площадке, приветственно помахали Ловеллам и дали им приблизиться, когда те высадились из машины на ближайшей песчаной дюне и воззрились вверх; Мэрилин держала на руках малыша Джеффри, остальные дети стояли здесь же. Протокольная группа НАСА установила на песке столик, можно было полакомиться пончиками с кофе, однако Ловеллы были слишком захвачены зрелищем ракеты и не собирались отвлекаться на еду; впрочем, привыкшие к виду «Сатурна» техники не упустили случая закусить и отвлечься от работы. Мэрилин раньше видела намного меньшие серо-стальные «Титаны», которые уже дважды уносили ее мужа в космос, однако нынешняя ракета разительно он них отличалась. Подняв голову, она разглядывала «Сатурн-5»: на таком близком расстоянии ракета многим кажется монстром, однако в голове Мэрилин царила лишь одна мысль: «Это произведение искусства».

Ракета вовсе не была монстром – она была великолепна.

На следующее утро Мэрилин предстояло увидеть с безопасного расстояния в 2,5 км, как ракета унесет отца ее детей на совсем не безопасное расстояние почти в 400 000 км. Однако сейчас ею владели только переживания за мужа и восторг перед огромной машиной.

– Рев будет ужасный, – сказал Ловелл, подступив ближе и проследив ее взгляд.

– С нами все будет хорошо, – ответила Мэрилин. – Мы видели, как взлетали «Титаны».

– Они даже и близко не похожи.

Мэрилин кивнула.

– И не волнуйся, когда ракета наклонится, – добавил Ловелл.

– Наклонится?

– Всего на градус-другой при старте, чтобы не задеть башню.

Мэрилин попробовала представить себе такую громадину наклоняющейся хотя бы на сантиметр от идеально правильной вертикали – и сразу же отбросила эту мысль. Если так надо, то так и полетит.

Несколько минут спустя, когда дети заскучали, Мэрилин отвела их обратно в машину, и семья благополучно вернулась с космодрома в пляжное бунгало. Ловелл вошел в дом вместе со всеми попрощаться напоследок. У него в руках Мэрилин заметила конверт из оберточной бумаги. Открыв его, Джим достал фотографию Луны – снятый крупным планом кадр с широкой серой равниной, фото с одного из орбитальных аппаратов НАСА.

– Это Море Спокойствия, – сказал Ловелл. Затем указал на небольшую треугольную гору на сухом берегу безводного моря. – Это одна из «начальных точек», которые мы должны обследовать. Это точка, на которую будут ориентироваться следующие экипажи при начале спуска.

Мэрилин кивнула, не очень понимая, зачем он рассказывает ей об этих тайнах полета.

– Я увижу ее одним из первых, – добавил Ловелл. – Поэтому назову Горой Мэрилин.

Глаза Мэрилин наполнились слезами. Не доверяя голосу, она молча обняла мужа и поцеловала его на прощанье.

* * *

Ловелл вернулся в квартиру астронавтов чуть позже восьми часов вечера, и с этого момента фактически начался полет «Аполлона-8» к Луне. Экипаж пока по-прежнему ходил по Земле в привычной, обыденной одежде, дыша тем же воздухом, что и остальные 3,6 млрд людей на планете. Однако стрелки часов уже отсчитывали время до старта и тикали очень настойчиво.

Запуск был назначен на 7:51 по восточноамериканскому времени. Это означало ранний ужин в 17:30 вечера. Ловелл успел поесть еще до поездки в бунгало, к его возвращению Борман и Андерс уже готовились ко сну, и Джим последовал их примеру. Согласно маниакально точному графику НАСА, им надлежало проснуться в 02:36 ночи. Далее следовали: последнее медицинское обследование в 2:51, завтрак в 3:21, и в 3:56 начиналось облачение в скафандры. В 4:42 экипаж должен был выйти к автобусу, который к 5:03 привезет астронавтов на стартовую площадку. К 5:11 экипажу предстояло подняться на лифте на верхушку башни обслуживания и забраться в корабль.

Таково было предполетное расписание, и, когда настал нужный момент, все начало развиваться в точности по плану. Побудка прошла как всегда: Дик Слейтон, войдя в темный номер астронавтов, включил свет в гостиной, а затем обошел все спальни: постучав в дверь, он открывал ее так, чтобы свет хлынул внутрь, указывал на часы и напоминал, что пора вставать и что медицинское обследование начнется через 15 минут.