Апостол

Верующие собирались, согласно сведениям, записанным в VI веке по Р.Х. на улице Сингон, в районе Эпифании, около Пантеона, под самой "головой Харона". По воскресеньям они наполняли дом одного из состоятельных братьев — это был день Воскресения Иисуса, который христиане называли "Господень День". Собрания по воскресеньям позволяли иудеям, присоединившимся к христианам, посещать по субботам синагогу. Служба могла продолжаться от зари до заката, и даже ночью, потому что рабам и беднякам нужно было найти свободное от работы время для молитвы. В Антиохии уже существовал некий определенный распорядок обрядов. Было решено, что те, у кого в доме находится "экклесия" (собрание верующих, церковь), в которой постоянно молятся Иисусу Христу-Спасителю — уже не какие-то особенные иудеи, а нечто совершенно новое. Впервые в истории таких людей стали называть полулатинским, полугреческим именем "христиане" — "поклоняющиеся Христу".

У антиохийской церкви было немало выдающихся вождей. Кроме Иосии, Варнавы и Павла, известны имена Люция Киренского и пожилого аристократа Менея, молочного брата царя Ирода Тетрарха, казнившего Иоанна Крестителя и глумившегося над Господом Иисусом. К этому времени Ирод уже потерял свою власть и положение.

Один из предводителей церкви, Симеон или Симон "Нигер", был, по всей вероятности, негром. Некоторые свидетельства указывают на то, что это он был тот самый "Симон из Кирены" отец Александра и Руфа — крестьянин, пришедший на Пасху в Иерусалим, которому римляне позволили нести крест Иисуса. Он бежал в Антиохию, когда Павел опустошал иерусалимскую церковь. Сын его, Руф, переехал жить в Рим. Много лет спустя, в своем Послании к Римлянам, Павел шлет приветствия "Руфу, избранному в Господе, и матери его", причем называет мать Руфа и своей матерью, что, видимо, означает, что в Антиохии Павла приютили Симон с женой — те самые люди, которых он преследовал в Иерусалиме.

Так в Антиохии Павел нашел свой новый дом, новых друзей и мог исцелить раны, которые ему нанесла жизнь за последние десять лет. Он снова оказался в главном потоке христианского движения. Но это было только временной передышкой. Павел знал, что он не был призван служить в уже основанной — хотя и быстро растущей — христианской общине. Нет, его апостольское служение — провозглашать благую весть там, где еще не знают имени Христа.

Весь мир ждал его. Медленные, трудные годы ученичества прошли — Павлу не терпелось приступить к строительству великого здания всемирной церкви.

Антиохию посетила группа христиан из Иерусалима, которую приняли с особым почетом: многие из прибывших были пророками, которые, как и ветхозаветные пророки, способны были через откровение узнать волю Божию в настоящем, а иногда и в будущем. На одного из пророков, Агаву, снизошел Дух Святой, и он сделал важное прорицание о предстоящей нехватке зерна и голоде. Христиане Антиохии восприняли это предостережение как божественное откровение и решили откладывать зерно на случай неурожая до тех пор, пока цены на него опять не снизятся, чтобы помочь христианам в Иерусалиме, где каменистая почва позволяла собирать лишь скудные урожаи зерновых.

Большинство верующих были бедняками. Каждый из них откладывал все, что мог, для голодающих, день за днем, неделю за неделей. Несколько людей специально отрядили поехать к берегам большого озера поблизости от Антиохии и вверх по течению Оронта — туда, где было много плодородной земли, чтобы скупить все зерно, выставленное на продажу. Организация этого дела пришлась по душе Павлу. Несмотря на то, что он считал главным для себя благовествование и проповедь, Павел всегда уделял внимание нуждам общины. Ему лучше других удавалось выковывать звенья, соединявшие иерусалимскую и антиохийскую церкви.

Как и следовало ожидать, наступил неурожай. Тацит, Светоний и Иосиф Флавий, историки того времени, отмечают нехватку продовольствия в эти годы. Иосиф подтверждает, что в Иерусалиме наступил жестокий голод: царица Елена, иудейка, мать царя-язычника, правившего Иудеей под покровительством Рима, закупила зерно в Египте и фиги на Кипре, чтобы хоть немного насытить голодающих.

Приблизительно в августе 46 г. церковь отрядила Варнаву и Павла привезти зерно. В это важное предприятие Павел взял с собой помощника — обращенного им молодого человека по имени Тит. Он сделал этот выбор не случайно. Тит был чистокровным греком, и, следовательно, необрезанным. Взяв его с собой в самое средоточие иудаизма, Павел хотел подчеркнуть, что язычник может стать христианином, не превращаясь для этого в иудея.