Апостол Пётр. Биография

На это прежде всего отвечу, что твоя мудрость должна была помнить краткое предисловие к моим толкованиям, которое от моего лица говорит: «Итак, что же, я глуп или неразумен, что обещаю то, чего не мог сделать он? Нимало, а скорее неразумен в том, как мне кажется, что, чувствуя слабость своих сил, будучи слишком осторожен и боязлив, я следовал комментариям Оригена. Этот муж собственно на послание Павла к Галатам написал пять книг, кратким объяснением этого послания дополнил десятую книгу своих “Стромат” и кроме того составил различные трактаты и извлечения, которых одних было бы достаточно[339]

. Не говорю о прозорливце моем Дидиме, Лаодикиянине, недавно вышедшем из церкви, давнем еретике Александре, Евсевии Есизенском и Федоре Гераклейском, которые также оставили некоторые небольшие комментарии об этом предмете… Итак, искренно сознаюсь, я прочитал всё это, и очень многое собравши в уме своем, позвавши писца, диктовал ему то свое, то чужое, не помня ни порядка, ни слов, а иногда даже мыслей.». Поэтому, если в моем объяснении ты нашел что-нибудь достойным порицания, то при своей учености ты должен был спросить: есть ли у греческих толкователей то, что я написал, чтобы только в том случае, если бы они не писали этого, осуждать собственно мое мнение, – тем более, когда я в предисловии откровенно сознался, что я следовал комментариям Оригена и диктовал то свое, то чужое, и в конце того отделения, которое ты опровергаешь, писал: «Если кто не хочет принять объяснения, по которому оказывается, что ни Пётр не согрешил, ни Павел не смело обличил старейшего апостола, тот должен объяснить: каким образом Павел в другом порицает то, что допустил сам». Этим я показал, что я не защищаю безусловно того, что читал у греческих толкователей, а только излагаю, что читал, предоставляя произволу читателя соглашаться с этим или не соглашаться

[340]

.

Среди толкователей, оказавших на него влияние, Иероним упоминает и Иоанна Златоуста: «Что сказать об Иоанне, управлявшем некогда в сане первосвященническом Константинопольскою церковью, который собственно на эту главу написал очень большую книгу, в которой следовал мнению Оригена и древних?»[341].

В-третьих, наконец, Иероним излагает свою точку зрения на существо вопроса, подробно разбирая повествование книги Деяний о том, как Петру было видение ковра с различными животными, чистыми и нечистыми, и он слышал голос: «встань, Пётр, заколи и ешь» (Деян. 10:13). По мнению Иеронима, Павел еще до прихода Петра в Антиохию «знал, что Пётр был главой того мнения, что закон после Евангелия соблюдать не должно». По приходе в Антиохию Пётр «хотя право мыслил об отмене закона Моисеева, но по страху был вынужден к лицемерному соблюдению его». Но и Павел «вопреки своему убеждению принудил обрезаться Тимофея – сына язычника и бывшего язычником» (Деян. 16:1–3), а затем еще остриг голову в Кенхреях по обету (Деян. 18:18). Иероним приходит к выводу, что «из-за боязни иудеев и Пётр и Павел равно притворно показывали, что они соблюдают заповеди закона»[342].