Апостол свободы

Из Свиштова Раковский уехал в Румынию, где его двоюродный брат Никола Балканский владел небольшим поместьем неподалеку от Бухареста, а к концу Крымской войны перебрался в Белград, а затем в Нови-Сад, входивший тогда в состав Австро-Венгерской империи. Нови-Сад был центром литературной жизни Сербии. Здесь Раковский сблизился с Данило Медаковичем, одним из ведущих сербских публицистов, доктором философии Берлинского университета. У Медаковича была собственная типография, он издавал две газеты, одну политическую и одну литературную, а также печатал разные учебные пособия. Столь разнообразная деятельность нового друга произвела большое впечатление на Раковского, которому немедленно захотелось попробовать свои силы в журналистике. С помощью Медаковича он начал издавать политическую газету «Българска Дневница» и строил планы организации Болгарского литературного общества, которое издавало бы собственную газету и учебники для болгарских школ.

К несчастью, некоторые статьи газеты «Българска Дневница» вызвали недовольство турецкого правительства, которое выразило соответствующий протест правительству Австрии. После выхода в свет восемнадцатого номера газету закрыли; правда, Раковскому удалось уговорить австрийские власти не выдавать его туркам, — он сказал, что они поступят человечнее, если убьют его сами, — но ему пришлось покинуть пределы Австро-Венгерской империи и вернуться в Румынию осенью 1857 года. Здесь он снова пытался организовать Болгарское литературное общество, однако и турки, и австрийцы не оставляли его в покое, и следующей весной Раковский бежал в Одессу. Но и в России его ожидали трудности; он восстановил против себя определенные круги болгарских эмигрантов, и против него стали интриговать; кроме того, оказалось, что русская цензура намерена приглушать его выступления, особенно по вопросу о независимости болгарской церкви, против которой возражал в то время Святой Синод во имя единства православной церкви на Балканах.

Весной 1860 года Раковский уехал в Белград, где условия для его работы были более благоприятны. В 1859 году Александр Карагеоргиевич был вынужден отречься от престола, ибо не оказал России поддержки в Крымской войне, во время которой сохранял нейтралитет. Милоша Обреновича вернули из ссылки. Через год он умер, и на трон взошел его сын Михаил. Михаил получил образование в Западной Европе, придерживался либеральных взглядов, был самолюбивым и энергичным правителем. С 1856 года Сербия пользовалась внутренней автономией, однако в ряде городов, в том числе в Белграде, еще стояли турецкие гарнизоны, и князь Михаил был полон решимости освободить страну от остатков иноземного владычества. Он искал поддержки других славянских народов, и когда турецкое правительство попыталось снова добиться высылки Раковского, правительство Сербии отказалось рассмотреть это требование на том основании, что Раковский является иностранным подданным (во время пребывания в Одессе Раковский счел нужным принять российское подданство); не без бравады оно добавило, что даже если бы Раковский им не был, Сербия все равно не стала бы его выдавать.

Наконец-то Раковский смог приступить к изданию газеты «Дунавски лебед», которую в свое время задумал как литературное приложение к газете «Българска Дневница». Первый выпуск «Дунайского лебедя» появился 1 сентября 1860 года. Газета регулярно издавалась каждую неделю (всего вышло 62 номера) и рассматривала самый широкий круг тем, от текущих событий до вопросов филологии. Нужно сказать, что в своих ссылках на турецкое правительство она проявляла умеренность и ограничивалась тем, что призывала его осуществить на деле реформы, которые обещал Хатт-и Хумаюн. Благодаря этому газету можно было распространять в Болгарии, где она вызвала большой интерес. Там обсуждали статьи «Дунайского лебедя» и присылали свои замечания, предложения и новости с мест.

К этому времени Раковский был уже известен и в Болгарии, и среди болгарских общин в других странах как автор «Лесного путника», которого, несмотря на все проблемы работы на расстоянии, сумел издать в типографии Медаковича после того, как был вынужден уехать из Нови-Сада. Поэма Раковского вызывала огромный отклик в сердцах читателей. Им были слишком хорошо знакомы ужасы, которые он описывал, — украденная сестра; ребенок, убитый турецкими бандитами; отец, повешенный по извету доносчика по всем правилам закона; пастух, которому хозяин-турок не заплатил за работу; тирания чорбаджиев и греческого духовенства; растущее бремя налогов и долгов; попытки насильственного обращения в ислам и жестокости в тюрьмах, где невинные люди умирают от пыток тюремщиков-садистов или просто гниют заживо от грязи и сырости.

Каждый, кто читал поэму, без труда находил в собственной жизни параллель страданиям героев, вынужденных уйти в горы; именно потому описания прежней славы Болгарии, красоты ее природы и героическая романтика гайдуцкой жизни производили на читателя не меньшее впечатление, чем тема тирании.