Апостол свободы

В возрасте семи лет Васил начал ходить в местное «келийное» училище, но год спустя Гина забрала его оттуда и отдала в школу взаимного обучения, где в 1849 году он окончил три класса. Он был тихим, понятливым ребенком, скромным и застенчивым, учился с большой охотой, однако дисциплина в школах того времени была столь строгой, а наказания сыпались так часто и были так суровы, что даже ему не удавалось избежать провинения перед учителем. В келийном училище дети должны были водить принадлежавшего учителю осла на водопой, но ездить на нем запрещалось. Пришла очередь Васила быть поводырем, он послушно повел осла на водопой, но на обратном пути не устоял перед искушением и вскочил ему на спину. К несчастью, один из учеников увидел это и доложил учителю. Васил не стал лгать и не сделал ни малейшей попытки отрицать свою вину, однако чистосердечное признание не смягчило взбешенного учителя. Васил был привязан к фалаге — деревянным козлам — и избит куда сильнее, чем того требовал его проступок. Его отвязали полумертвого благодаря вмешательству жены и соседей учителя.[7]

После этого случая Гина забрала сына из училища и отдала в новую школу взаимного обучения. Но и здесь били за малейший проступок. Однажды Васил вместе с другими мальчиками смеялся в классе над учеником, который умел так закатывать глаза, что были видны одни белки. Учителя это очень рассердило, и он сломал о них указку и велел принести палку. Испуганные дети воспользовались паузой и убежали из школы. Васил не стал толкаться у дверей, а птицей вылетел в окно. Когда мальчиков поймали, их заставили спустить штаны и старательно высекли за усугубленное провинение.

В отличие от Васила, его младшие братья были упрямы и своенравны. Христо, или Тиню, как его тогда называли в семье, был настоящим наследником Караивановского рода, черноглазым и темноволосым. Он также ходил во «взаимную» школу, но, в отличие от Васила, не отличался прилежанием и не окончил курса. Мать отдала его в ученье к набойщику в Сопот, однако работать ему тоже не хотелось. Это был необузданный, беспокойный дух, жаждавший полной воли и не терпевший никаких ограничений. Вскоре Христо вернулся в Карлово. В отчаянии Гина обратилась к своему брату Генчо, который всегда помогал вдове чем мог, и они договорились, что Христо будет работать в Караивановском хане, где дядя мог следить за ним, потому что мальчику требовалась твердая мужская рука, чего дома не было.

Однако младшие сыновья еще не настолько подросли, чтобы создавать ей большие заботы, и больше всего Гину беспокоила судьба старшего сына. Из пятерых детей Васил был ближе всех ее сердцу. «Живой, как серна, веселый и улыбчивый, как девочка, он наполнял мой бедный дом радостью»[8]. Чутье подсказывало ей, что он чем-то неуловимым отличается от братьев, и потому она не отдавала его учиться ремеслу, надеясь, что он сможет стать священником, или учителем, или богомазом. Семье приходилось нелегко, и Васил, еще будучи в школе, стал учиться портновскому делу, но Гина твердо стояла на своем: он должен продолжать свое образование. Она договорилась с братом, хаджи Василием, что тот возьмет на себя заботу об обучении мальчика, а взамен Васил будет ему прислуживать и помогать в сборе милостыни для монастыря. В силу этого соглашения в 1852 году Васил покинул материнский дом и перебрался к дяде, в церковь св. Богородицы, при которой находился метох, или подворье, Хилендарского монастыря.

Глава третья

«Что турок, что монах — воры: один крадет силой, а другой — молитвой».

«Поп и монах не дают, ибо имеют по две руки: одной берут, а другой благословляют».

«Ученье сильнее золота и дороже солнца».

Райно Попович

В те времена монахи славянских монастырей Афона ездили по всей Болгарии, выслушивали исповеди и собирали подаяние. Приезжая в город, они устраивались в метохе или просто при местной церкви и созывали людей, ударяя в клепало — резонирующую деревянную доску, служившую вместо колокола; вешать колокола турки запрещали. Собирался народ, монахи исповедовали прихожан и давали им святое причастие; взамен люди клали деньги в заранее приготовленную для этой цели миску. Во время жатвы осенью монахи ходили по дворам, собирая подаяние натурой, а потом продавали его на рынке.

Васил прислуживал дяде в метохе и сопровождал его в регулярных поездках по селам и хуторам. Скромному, стеснительному подростку было стыдно и унизительно выманивать милостыню у крестьян, и без того доведенных до отчаяния налогами. Однако жаловаться он не любил и послушно таскал мешки за хаджи Василием, ходил за его лошадью и старался помогать дяде как мог.