Апостолы

Во второй пьесе Небесная дева разбрасывала цветы и при этом пела. Имелось в виду, что таким образом она изгоняла болезнь. Небесная дева была весьма эстетна. Одета в белое с голубым и серебряным. На плечи у нее было накинуто широкое полотно длиной метров в десять, окрашенное, как радуга.

Музыка же показалась мне несколько резкой. Но ничего, минут через десять, когда я уже перестал задаваться вопросом об окончании мучений кошки, я нашел, что звучание китайских инструментов напоминает вой волынки под старую шарманку. Пение же очень отдаленно похоже на индийское.

Самой любопытной оказалась, пожалуй, третья опера: «Вода заливает гору Цзиньшань». Речь шла о любви девушки-оборотня (змеи) Бай Сучжэнь к юноше Сюйсяню. Влюбленные благополучно поженились. Но тут-то и началось самое интересное. Некоему даосскому монаху Фахаю ни с того ни с сего взбрело в голову непременно расстроить этот брак, и он (что бы вы думали?) заманил Сюйсяня на богомолье на гору Цзиньшань, чтобы навсегда разлучить супругов. Однако Бай Сучжэнь сдаваться не собиралась и позвала на помощь свою сестру Зеленую Змейку.

Зеленая Змейка была почему-то в синем с белым узором. А главная героиня — в белом с синим узором. Наряды прекрасно сочетались друг с другом. У Бай Сучжэнь были длиннющие волосы, всего сантиметров на тридцать не достававшие до пола. Они были заправлены сзади под пояс, так что, когда она танцевала, создавалось полное впечатление, что у героини имеется весьма симпатичный черный хвост, причем не на голове, а там, где и положено быть хвосту у всякого млекопитающего.

Итак, две прекрасные принцессы вооружились мечами и пошли освобождать принца. Идея показалась мне интересной. У нас все обычно наоборот бывает. Дамам помогали духи вод в больших количествах. Одеты в синее с золотыми рыбами, на головах — красные шлемы. Очень сочеталось с одеждами предводительниц. И начали они затоплять гору… Правда, я не совсем понял, как они собирались вылавливать после этого Сюйсяня. Ну, да ладно. Это не самое главное.

Даосский монах Фахай тоже был не лыком шит и призвал на помощь небесных воинов. Воины были одеты в желтое с красным. Да, если устроить свалку из синих с золотым и красным и золотых с красным воинов, действительно очень красиво получится…

В общем оный даос сидел на вершине омываемой волнами горы, поглаживал совершенно белую длинную бороду и натравливал войско на бедных сестричек. Тут появился и главный злодей, по совместительству, предводитель небесного войска. Костюм его был черен, как и положено, даже в европейском балете, но с накидкой цвета морской волны, а также чем-то красным, желтым и оранжевым. Конечно, такое вопиюще дисгармоничное сочетание цветов не могло быть в одежде приличного человека. И началась битва…

Сражались на копьях. Тонких и полосатых, красных с золотом. Небесные воины окружили Зеленую Змейку и бросали в нее копья. Она изящнейшим образом подпрыгивала и отбивала копья руками и ногами. Воины ловили и бросали снова. И над сценой летали красивые полосатые палки, украшенные пушистыми розовыми хвостами, вероятно, для лучшей летучести.

Бай Сучжэнь сначала не отставала от сестрицы, но вдруг схватилась за живот и была уведена под руку заботливой Зеленой Змейкой. «Но из-за беременности Бай Сучжэнь не хватило магической силы», — прочитал я в программке. В общем, гору затопить не удалось.

Актеры вышли к публике после спектакля. Локти отставлены, правая рука сжата в кулак, а сверху ее накрывает левая, домиком. Очень легкий поклон.

Мое впечатление от этого действа, представляющего собой помесь пантомимы и цирка под аккомпанемент странной музыки, и почему-то именуемого «оперой», было, мягко говоря, смешанным. Как у некоторых моих соотечественников, впервые отведавших сыра с плесенью. Наверное, привыкнуть нужно, и только потом начинаешь ловить кайф.

Я рассказывал о своих впечатлениях Варфоломею, нисколько не приукрашивая реальность.

— Понимаешь, — сказал он. — Дело в том, что черный, желтый и красный цвета у китайцев символизируют добродетели: верность, человеколюбие и пристойность. Так что насчет злодея…

Я заподозрил, что понял пьесу с точностью до наоборот.

Глава шестая

Наступила ночь первого мая. Ночь жертвоприношения. Мерцали бесчисленные факелы. Было слышно, как били в барабан на Башне пяти фениксов. Император направлялся в Храм неба.

Впереди колыхались знамена, сияли золотые драконы и царило над всем «Солнце правды», золотое на голубом. За знаменосцами шли музыканты и танцоры. Медленный ритуальный танец. А прямо передо мной покачивался паланкин Эммануила. Шитая золотом парча занавесок. Драконы, драконы, драконы… Отсветы факелов или пламя, вырывающееся из пасти? Сумеречная фантасмагория.

Сегодня Эммануил должен был принести жертвы на Алтаре неба и стать по праву императором Поднебесной. И я вспомнил, что сегодня Вальпургиева ночь.